«ЧЕЛОВЕКАМ ПОЛОЖЕНО ОДНАЖДЫ УМЕРЕТЬ, А ПОТОМ СУД»

«ЧЕЛОВЕКАМ ПОЛОЖЕНО ОДНАЖДЫ УМЕРЕТЬ, А ПОТОМ СУД»

Святитель Иоанн (Максимович)

(Краткое изложение православного учения о посмертной судьбе души)

«Чаю воскресения мертвых и жизни будущаго века»

(Никейский Символ веры)

Аннотации иеромонаха Серафима (Роуза)

Безграничным и безуспешным было бы наше горе по умирающим близким, если бы Господь не дал нам вечную жизнь. Жизнь наша была бы бесцельна, если бы она оканчивалась смертью. Какая польза была бы тогда от добродетели и добрых дел? Тогда были бы правы говорящие: «Будем есть и пить, ибо завтра умрем». Но человек создан для бессмертия, и Христос Своим Воскресением открыл врата Царства Небесного, вечного блаженства для тех, кто верил в Него и жил праведно. Наша земная жизнь — это приготовление к будущей жизни, а это приготовление завершается смертью. «Человекам положено однажды умереть, а потом Суд» (Евр. 9, 27). Тогда человек оставляет все свои земные попечения; тело его распадается, чтобы вновь восстать при общем Воскресении.

Но душа его продолжает жить, не прекращая своего существования ни на одно мгновение. Многими явлениями мертвых нам дано было знать частично, что случается с душой, когда она покидает тело. Когда прекращается видение телесными очами, начинается видение духовное.

Обращаясь в письме к своей умирающей сестре, епископ Феофан Затворник пишет: «Ведь ты не умрешь. Тело твое умрет, а ты перейдешь в другой мир, живая, себя помнящая и весь окружающий мир узнающая».

После смерти душа жива и чувства больше, а не меньше. Святитель Амвросий Медиоланский учит: «Поскольку душа продолжает жить после смерти, остается добро, которое не теряется со смертью, но возрастает. Душа не удерживается никакими препятствиями, ставимыми смертью, но более деятельна, потому что действует в своей собственной сфере без всякой связи с телом, которое ей скорее бремя, чем польза».

Преподобный авва Дорофей суммирует учение ранних Отцов по этому вопросу: «Ибо души помнят все, что было здесь, как говорят Отцы, и слова, и дела, и мышления, и ничего из этого не могут забыть тогда. А сказанное в псалме — В тот день погибнут вся помышления их (Пс. 145, 4) — говорится о помышлениях века сего, т.е. о строении, имуществе, родителях, детях и всяком деянии и поучении. Все это, когда душа выходит из тела, погибает... А что она сделала относительно добродетели или страсти, все то помнит и ничего из этого для нее не погибает... И ничего не забывает душа из того, что сделала в этом мире, но все помнит по выходе из тела, и притом лучше и яснее, как освободившаяся от земного сего тела».

Великий подвижник V века преподобный Иоанн Кассиан ясно формулирует активное состояние души после смерти в ответе еретикам, верившим в то, что душа после смерти бессознательна: «Души после разлучения с телом бывают не праздны, не остаются без всякого чувства; это доказывает евангельская притча о богатом и Лазаре... Души умерших не только не лишаются своих чувств, но не теряют и расположений своих, т.е. надежды и страха, радости и скорби, и нечто из того, чего ожидают себе на всеобщем Суде, они начинают уже предвкушать... они еще живее становятся и ревностнее прилепляются к прославлению Бога. И действительно, если, рассмотрев свидетельства Священного Писания о природе самой души по мере нашего смысла, не будет ли безумием хоть слегка подозревать, что драгоценнейшая часть человека (душа), в которой, по блаженному Апостолу, заключается образ Божий и подобие, по отложении этой дебелости телесной, в которой она находится в настоящей жизни, будто становится бесчувственною — та, которая содержит в себе всякую силу разума, и своим причастием даже немое и бесчувственное вещество плоти делает чувствительным? Отсюда следует, и свойство самого разума требует того, чтобы дух по оставлении этой плотской дебелости, которой ныне ослабляется, свои разумные силы привел в лучшее состояние, восстановил их более чистыми и более тонкими, а не лишился их».

Современные «посмертные» опыты сделали людей осведомленными в сознательности души после смерти, а также о большей остроте и быстроте ее умственных способностей. Но самой по себе этой осведомленности недостаточно, чтобы защититься от проявлений «внетелесной» сферы; следует владеть всем христианским учением по этому вопросу.

Начало духовного видения

Часто это духовное видение начинается у умирающих еще до смерти, и все еще видя окружающих и даже беседуя с ними, они видят то, чего не видят другие.

Этот опыт умирающих наблюдался в течение веков, и сегодня подобные случаи с умирающими — не новость. Часто умирающий начинает видеть почивших друзей и родственников, хотя подлинная природа образов почивших, появляющихся в этот момент, известна одному лишь Богу. Ясно, что Бог дает этот опыт как наиболее очевидный способ сообщить умирающему, что потусторонний мир не есть совсем незнакомое место, что жизнь там также характеризуется любовью, которую человек питает к своим близким. Преосвященный Феофан трогательно излагает эту мысль в словах, обращенных к умирающей сестре: «Там встретят тебя батюшка и матушка, братья и сестры. Поклонись им, и наши передай приветы, — и проси попещись о нас. Тебя окружат твои дети со своими радостными приветами. Там лучше тебе будет, чем здесь».

Встреча с духами

Но по выходе из тела душа оказывается среди других духов, добрых и злых. Обычно она тянется к тем, которые ближе ей по духу, и, если находясь в теле, она была под влиянием некоторых из них, то она останется зависимой от них и по выходе из тела, какими бы отвратительными они не оказались при встрече.

Здесь нам нужно серьезно помнить, что потусторонний мир, хотя и не будет совершенно чужим для нас, но не окажется просто приятной встречей с любимыми, а будет духовным столкновением, которое испытывает расположение нашей души во время жизни — склонялась ли она больше к Ангелам и святым через добродетельную жизнь и повиновением заповедям Божиим или же, путем нерадения и неверия, сделала себя более годной для общества падших духов. Преосвященный Феофан Затворник хорошо сказал, что даже испытание на воздушных мытарствах может оказаться скорее испытанием искушениями, чем обвинением.

Хотя сам факт суда в загробной жизни стоит вне всякого сомнения — как частного суда сразу по смерти, так и Страшного Суда в конце света, — внешний приговор Божий будет только ответом на внутреннее расположение, которое душа создала в себе по отношению к Богу и духовным существам.

Первые два дня после смерти

В течение первых двух дней душа наслаждается относительной свободой и может посещать на земле те места, которые ей дороги, но на третий день она перемещается в иные сферы.

Это учение известно Церкви с IV века, когда Ангел, сопровождавший в пустыне преподобного Макария Александрийского, сказал, объясняя церковное поминовение умерших на третий день после смерти: «Когда в третий день бывает в церкви приношение, то душа умершего получает от стерегущего ее Ангела облегчение в скорби, каковую чувствует от разлучения с телом; получает потому, что за нее совершено славословие и приношения в церкви Божией, отчего в ней рождается благая надежда. Ибо в продолжение двух дней позволяется душе, вместе с находящимися при ней Ангелами, ходить по земле, где хочет. Посему душа, любящая тело, скитается тогда возле дома, в котором разлучилась с телом, иногда возле гроба, в который положено тело; и таким образом проводит два дня, как птица, ища гнезда себе. А добродетельная душа ходит по тем местам, в которых имела обыкновение творить правду. В третий же день Тот, Кто воскрес из мертвых, повелевает, в подражание Его Воскресению, вознестись всякой душе христианской на небеса для поклонения Богу всяческих».

В православном чине погребения усопших преподобный Иоанн Дамаскин ярко описывает состояние души, расставшейся с телом, но все еще находящейся на земле, бессильной общаться с любимыми, которых она может видеть: «Увы мне, какой подвиг имеет душа, разлучающаяся с телом! Увы! Тогда сколько слезит, и нет, кто бы помиловал ее! К Ангелам очи возводящи, напрасно молится; к человекам руки простирающи, не имеет помогающего. Таким образом, возлюбленные мои братья, помыслив нашу краткую жизнь, преставленному упокоения от Христа испросим, и душам нашим великую милость».

В письме к мужу своей умирающей сестры, святитель Феофан пишет: «Ведь сестра-то сама не умрет; тело умирает, а лицо умирающего остается. Переходит только в другие порядки жизни. В теле, лежащем под святыми и потом выносимом, ее нет, и в могилу ее не прячут. Она в другом месте. Так же жива, как теперь. В первые часы и дни она будет около вас. И только не проговорит, да увидеть ее нельзя, а то тут... Имейте это в мысли. Мы, остающиеся, плачем об отшедших, а им сразу легче: то состояние отрадное. Те, кто отмирали и потом вводимы были обратно в тело, находили его очень неудобным жильем. То же будет чувствовать и сестра. Ей там лучше, а мы убиваемся, будто с нею беда какая случилась. Она смотрит и, верно, дивится тому».

Следует иметь в виду, что это описание первых двух дней после смерти дает общее правило, которое никак не охватывает всех случаев. Действительно: святые, которые совсем не привязывались к мирским вещам, жили в непрестанном ожидании перехода в иной мир, не влекутся даже и к местам, где они творили добрые дела, но сразу же начинают свое восхождение на небо. Другие же начинают свое восхождение ранее двух дней по особому соизволению Божия Провидения. С другой стороны, все современные «посмертные» опыты, как бы они ни были фрагментарны, не подходят под это правило: «внетелесное» состояние есть лишь начало первого периода безплотного странствия души к местам ее земных привязанностей, но никто из этих людей не пробыл в состоянии смерти достаточно долго, чтобы даже встретить двух Ангелов, которые должны сопровождать их.

Некоторые критики православного учения о посмертной жизни находят, что подобные отклонения от общего правила посмертного опыта являются доказательствами противоречий в православном учении, но такие критики понимают все слишком буквально. Описание первых двух дней (а также и последующих) не является какой-то догмой; это просто «модель», которая лишь формулирует общий порядок посмертного опыта души. Многие случаи как в православной литературе, так и в рассказах о современных опытах, где мертвые мгновенно являлись живым в первый день или два после смерти (иногда во сне), являются примерами истинности того, что душа действительно остается вблизи земли некоторое короткое время. Подлинные явления мертвых после этого краткого периода свободы души куда более редки и всегда бывают по Божьему произволению с какой-то особой целью, а не по чьей-то собственной воле. Но к третьему дню (а часто и раньше) этот период подходит к концу.

Мытарства

В это время (на третий день) душа проходит через легионы злых духов, которые преграждают ей путь и обвиняют в различных грехах, в которые сами же они ее и вовлекли. Согласно различным откровениям, существует двадцать таких препятствий, так называемых «мытарств», на каждом из которых истязуется тот или иной грех; пройдя одно мытарство, душа приходит на следующее. И только успешно пройдя все их, может душа продолжать свой путь, не будучи немедленно ввергнута в геенну. Как ужасны эти бесы и мытарства, можно видеть из того факта, что Сама Матерь Божия, когда Архангел Гавриил сообщил Ей о приближении смерти, молила Сына Своего избавить душу Ее от этих бесов, и в ответ на Ее молитвы Сам Господь Иисус Христос явился с небес принять душу Пречистой Своей Матери и отнести Ее на небеса. (Это зримо изображено на традиционной православной иконе Успения.) Воистину ужасен третий день для души усопшего, и по этой причине ей особенно нужны молитвы.

Здесь нужно опять отметить, что описания мытарств образуют модель истязаний, которым подвергается душа после смерти, а индивидуальный опыт может значительно отличаться. Малозначительные подробности — как, например, количество мытарств, — конечно, второстепенны с сравнении с главным фактом, что душа действительно вскоре после смерти подвергается суду (частный суд), где подводится итог той «невидимой брани», которую она вела (или не вела) на земле против падших духов.

Продолжая письмо мужу умирающей сестры, епископ Феофан Затворник пишет: «У отшедших скоро начинается подвиг перехода через мытарства. Там нужна ей помощь! Станьте тогда в этой мысли, и вы услышите вопль ее к вам: «Помогите!» Вот на что вам надлежит устремить все внимание и всю любовь к ней. Я думаю, самое действительное засвидетельствование любви будет, если с минуты отхода души, вы, оставя хлопоты о теле другим, сам отстранитесь и, уединясь где можно, погрузитесь в молитву о ней в новом ее состоянии неожиданных нужд. Начав так, будьте в непрестанном вопле к Богу о помощи ей, в продолжении шести недель, да и далее. В сказании Феодоры мешочек, из которого Ангелы брали, чтобы отделываться от мытарей, — это были молитвы ее старца. То же будут и ваши молитвы... Не забудьте так сделать... Вот и любовь!»

Критики православного учения часто неправильно понимают тот «мешочек золота», из которого на мытарствах Ангелы «платили за долги» блаженной Феодоры; иногда его ошибочно сравнивают с латинским понятием «сверхдолжных заслуг» святых. И здесь также такие критики слишком буквально читают православные тексты. Здесь имеется в виду не что иное, как молитвы об усопших Церкви, в частности, молитвы святого и духовного отца. Форма, в которой это описывается, — вряд ли есть даже необходимость говорить об этом — метафорическая.

Православная Церковь считает учение о мытарствах таким важным, что упоминает о них во многих богослужениях. В частности, Церковь особо излагает это учение всем своим умирающим чадам. В «Каноне на исход души», читаемом священником у одра умирающего члена Церкви, есть следующие тропари: «Воздушного князя насильника, мучителя, страшных путей стоятеля, и напрасного сих словоиспытателя, сподоби мя прейти невозбранно отходящя от земли» (песнь 4).

«Святых Ангел священным и честным рукам преложи мя, Владычице, яко да тех крилы покрываяся, не вижу бесчестнаго и смраднаго и мрачнаго бесов образа» (песнь 6).

«Рождшая Господа Вседержителя, горьких мытарств начальника миро-держца отжени далече от меня, внегда окончатися хощу да Тя во веки славлю, Святая Богородице» (песнь 8).

Так умирающий православный христианин приготовляется словами Церкви к предстоящим испытаниям.

Сорок дней

Затем, успешно пройдя через мытарства и поклонившись Богу, душа на протяжении еще 37 дней посещает небесные обители и адские бездны, еще не зная, где она останется, и только на сороковой день назначается ей место до воскресения мертвых.

Конечно, нет ничего странного в том, что, пройдя мытарства и покончив навсегда с земным, душа должна познакомиться с настоящим потусторонним миром, в одной части которого она будет пребывать вечно. Согласно откровению Ангела преподобному Макарию Александрийскому, особое церковное поминовение усопших на девятый день после смерти связано с тем, что до сего времени душе показывали красоты рая, и только после этого в течение остальной части сорокадневного периода ей показывают мучения и ужасы ада, прежде чем на сороковой день ей будет назначено место, где она будет ожидать воскресения мертвых и Страшного Суда. И здесь также эти числа дают общее правило или модель послесмертной реальности, и, несомненно, не все умершие завершают свой путь согласно этому «правилу». Мы знаем, что Феодора действительно завершила свое посещение ада именно на сороковой — по земным меркам времени — день.

(Окончание следует)

Источник:      Журнал «Пастырь»: июнь 2008 г.