«Я живу служением Церкви...»

«Я живу служением Церкви...»

К 25-летию архиерейской хиротонии митрополита Воронежского и Борисоглебского Сергия (Фомина)

— Ваше Высокопреосвященство, расскажите, пожалуйста, какую жизненную цель Вы поставили перед собой, когда в 33 года стали епископом?

— Никогда не думал об этом. И не уверен, что такая цель должна быть у человека — совершить что-то. Нужно быть самим собой, нужно делать доброе дело повседневно и не ожидать, что за одно какое-либо дело будет воздаяние - Царство Небесное в будущей жизни. Должна быть в жизни последовательная цель — делать добро. И неважно, если на этом пути ты упал, главное -подняться и продолжить свое поступательное шествие вперед. Один из моих академических учителей, протоиерей Александр Ветелев, рассказывал старую замечательную историю о конце жизни человека. Он провожал в последний путь женщину, с которой был дружен. Она сказала ему: «Я отхожу, мой земной путь заканчивается. Что мне делать?» И он ответил ей: «Давай молиться». И с молитвой «Господи, помилуй, Господи, помилуй» она закрыла глаза. Понимаете, как это важно! Она ушла к Богу с молитвой о помиловании, прощении и примирении со всеми людьми, которых когда-то обидела и которые обидели ее. Без злобы, с добром в душе. Это главное для человека — уйти из мира, благословляя и прощая всех, уйти с добром к людям. А для этого нужно духовно трудиться каждый день, каждый месяц, каждый отпущенный Богом год.

— Владыка, расскажите, пожалуйста, об особенностях служения в Воронежском крае, о самых ярких, запоминающихся моментах Вашего служения на Воронежской кафедре.

— Я считаю, что Воронежский край очень уникален по своему духовному развитию, духовному потенциалу. Скажу, что это — одна из составляющих, которая питает соками нашу Родину, ее духовную основу. Люди, которые здесь живут, заслуживают самых добрых слов. Можно много говорить об истории, связанной с глубокой духовностью края. Здесь подвизались святитель Митрофан Воронежский, святитель Тихон Задонский, святитель Антоний (Смирницкий), преподобный Силуан Афонский и целый сонм новомучеников, которые ныне прославлены в лике святых. Это место массовых расстрелов в годы советской власти, потому что здесь жили люди мыслящие. Одни были расстреляны за веру, другие — за убеждения. Старый мир рушили до основания, рушили не только видимую бюрократическую структуру государства, но, прежде всего, ликвидировали людей, которые могли мыслить не одинаково и не в унисон с атеистической государственной философией.

Вспомним подвиг людей воронежской земли в годы Великой Отечественной войны. Об этом мало говорят, но большинство военных операций на территории России так или иначе затрагивало Воронежскую область. На долгие 212 дней и ночей фронт разделил город на две части: нашу и оккупированную. Была очень жестокая оккупация, так как стояли венгры, которые отличались преданностью нацистской идее и вели себя страшнее немцев. Наш край выжил, и наши солдаты здесь набрались сил, чтобы затем освобождать другие города. И то, что Воронежу не дали звание героя, считаю тоже особым духовным подвигом: отдать силы на освобождение других городов, а самим остаться в более скромном положении.

На воронежской земле произошло чудо в 1964 году, когда Церкви были возвращены мощи святителя Митрофана. Святитель стал еще одним святым, чьи мощи в советское время были возвращены из музейного плена Церкви, после возвращения мощей Преподобного Сергия Радонежского и святителя Алексия, митрополита Московского, святых Виленских мучеников и святителя Никиты Новгородского. Это совершилось при епископе Воронежском и Липецком Владимире, ныне митрополите Санкт-Петербургском и Ладожском, но, к сожалению, не произошло официально, торжественно.

За минувшее время, что служу в Воронежской и Борисоглебской епархии, самыми запоминающимися были и есть взаимоотношения с людьми.

— Владыка, как Вы оцениваете приходскую жизнь в Воронежской и Борисоглебской епархии? Сказывается ли, как 2-3 года назад, недостаточное количество священнослужителей?

— Два-три года назад в епархии действовало 270 храмов, не хватало более ста священников. Сейчас положение изменилось в лучшую сторону. Рукополагаем около тридцати священников в год, и столько же открывается новых церковных общин. Теперь в епархии их действует уже около четырехсот.

В настоящее время мы решаем и другую проблему. Среди духовенства есть некая инертность, которая осталась от советского периода, когда уполномоченные по делам религии запрещали священнослужителям деятельность помимо богослужений. Священник должен не только совершать служение в стенах храма. Ему необходимо быть для всех доступным, открытым, жить в селе или в городе, где несет свое служение, знать всех, и чтобы люди знали его. Слава Богу, у молодых людей есть стремление стать священнослужителями.

В епархии действуют 3 мужских и 3 женских монастыря. Однако желающих подвизаться в них пока недостаточно. Есть такие места, где раньше действовали прославленные монастыри. Люди приходят, просят открыть их и возобновить монашескую жизнь. Но как их наполнить жизнью, когда нет желания пойти жить в монастырь, нести подвиг молитвы, послушания? Ведь на пустом месте монастырь не возникает. Нельзя забывать, что иноческий образ жизни требует большого духовного напряжения и не каждый к нему готов. Часто насельники, пришедшие в монастырь из мира, долго не оставляют те болячки, то понимание жизни, которые они усвоили в миру. Не все могут их изжить и привносят волнение мира в монастырь.

— 2007 год - год 175-летия прославления святителя Митрофана, первого епископа Воронежского. По приходам пронесены мощи Святителя, прошли различные мероприятия. Владыка, каково для Вас значение жизни и трудов первого Воронежского архипастыря?

— Святитель Митрофан жил на переломе эпох, смены мировоззрения в России, которая затронула не только государственное, но и духовное развитие страны. Это — переход от правления царей к императорскому периоду развития страны, переход от патриаршего к синодальному периоду жизни Церкви. Святитель Митрофан оставил нам пример того, что можно сотрудничать со всеми людьми, в том числе и с такими реформаторами, как Петр Великий. Император Петр, как известно, в своем видении решения вопросов ни перед чем не останавливался. А святитель Митрофан умел ему противостоять, поддерживал не только духовно, но и имуществом своим и церковным созидание Российского флота. И, вместе с тем, он противостоял тем начинавшимся порокам, которые потом проявились в императоре Петре. Это — языческие, мягко говоря, нетрезвые сборища, которые проходили в Воронеже. Святитель Митрофан был приглашен на одно из таких сборищ, когда императорский дом был украшен языческими идолами. Не убоявшись гнева Петра, смерти, он остался твердым и не принял приглашение царя.

Многие решения, которые принимались в Воронеже в конце XVII — начале XVIII веков, очевидно, наложили большой отпечаток на императора Петра. Видение Святителем, по милости Божией, будущего России, его мысль, что Санкт-Петербург должен быть построен на Неве, а не на Азовском море, способствовали утверждению Российской Империи. И потом, после кончины Святителя, Петр уже не имел такого мудрого советника в делах духовных, что по сути привело к тому, что было упразднено Патриаршество и начался синодальный период истории Церкви.

Во главе Церкви стал император, и в зале Святейшего Правительствующего Синода во главе стола стояло пустое кресло для императора. На этом кресле только однажды сидел Петр Великий. И больше ни один из императоров не зашел в зал Святейшего Синода и ни с кем практически из его членов не общался.

Если говорить о святителе Митрофане, о других святых, то они призывали к добру, правде, любви. Теперь же, к сожалению, в обществе закладываются другие приоритеты. Официально у нас говорят о патриотизме, человеколюбии, но те, кто влияет на умы людей через СМИ, несут другую идеологию: безнравственную, лживую. Сейчас говорится, что лжегероизм — истинный героизм, грех и нравственная распущенность — обычное дело. И поэтому было бы замечательно, если в Воронежской области мы смогли бы донести до подрастающего поколения пример веры и служения своему народу святителя Митрофана. Люди получали бы правильное воспитание. Поэтому мы говорим о том, что необходимо для наших детей изучать в школе культурологический курс «Основы православной культуры», чтобы образование ребенка включало в себя и духовную составляющую.

— Ваше Высокопреосвященство, каков стиль жизни современного архипастыря, ведь Ваша жизнь и Ваша деятельность является примером служения Церкви? И каким стал для Вас минувший 2007 год?

— Не претендую на то, чтобы моя жизнь являлась для кого-то примером, но, будучи человеком Церкви, я живу служением ей. С этой мыслью я засыпаю и просыпаюсь. Приходя в епархиальное управление, после приема беру с собой портфель с документами. Просматриваю их до вечера и утром, часа два до завтрака, прочитываю все бумаги, которые поступают в мой адрес, стараюсь вникнуть в те процессы, которые происходят на территории епархии.

У меня есть еще общецерковное послушание — Отдел по церковной благотворительности и социальному служению Московского Патриархата. Я должен бывать в Москве, встречаться и беседовать с людьми, выступать на телевидении, с докладами — и их надо подготовить. По существу, я работаю без выходных. Не удается поехать в лес, на речку, посидеть, отдохнуть, поразмыслить. Читать систематически тоже не получается. Да, прессу я просматриваю, новостные программы. Если мне говорят о книге, что она интересная и важная, стараюсь ее где-то в ночное время прочитать.

Прошедший год для меня был очень насыщенным. Это был значимый для епархии период жизни — год празднования 175-летия прославления святителя Митрофана. Для всех нас, священнослужителей, это было, прежде всего, время напряженной духовной работы. Ведь если человек не будет заниматься налаживанием духовной жизни и считать это дело первостепенно важным, основой всего, то такие пороки, как: пьянство, блуд, наркомания, обман, лицемерие, пресмыкание, продажа своей совести - будут все глубже и глубже укореняться в обществе, становиться нормой его существования. Мы не сдвинемся с места, если не сможем помочь человеку измениться, и он так и не обретет нравственного стержня, который может и должен стать для него опорой среди бушующего моря жизни.

Нам всем необходимо вернуться к нашим нравственным традициям, согласно которым духовная жизнь стоит на первом месте, а все остальное — приложение к ней. Главным моим стремлением всегда было то, чтобы наш народ понял, что путь духовной жизни — это единственно возможный путь спасения души как отдельного человека, так и души народной.

Простое желание поесть-попить, в конце концов, приводит к потере самого себя, когда душу и сердце ничто больше не животворит. А это — дорога в никуда. И эта дорога — опасна: люди спиваются и увлекаются наркотиками, тратят свое здоровье; они по сути являются эксплуататорами жизни и нахлебниками общества и государства, потому что ничего не несут здорового с собой и умирают массами на строительстве этой бессмысленной дороги в никуда. И мне становится стыдно за людей, которые принимают все это…

Наша страна пережила в ХХ веке такие глубокие потрясения, и опыт нашей нации огромен. Из народов Европы никто больше ничего подобного не испытал и не осознал.

Сложно судить о том, что поможет исправить эту ситуацию, но мне хотелось бы, чтобы в наше время консолидировались все здоровые силы: и Церковь, и государство, и общественные организации, и молодежь. Чтобы людям раскрывали глаза на то, что было вчера и что происходит с нашим народом сегодня. Чтобы мы помнили свои корни и уроки истории: уроки революций и гражданской войны, уроки построения военного коммунизма, социализма и безбожного государства, уроки Великой Отечественной и уроки нынешнего времени.

Все это поможет построить обновленную, сильную, прежде всего, духовно, свободную Родину.

Вопросы задавали журналисты:

Игорь Животягин,

Татьяна Меньшикова

Источник:      Журнал "Пастырь" январь 2008 г.