Н.В. Маслов, магистр богословия,
доктор педагогических наук.

Полагающий душу свою за пасомых

Схиархимандрит Иоанн (в миру Иван Сергеевич Маслов) принадлежит к тем редким, исключительным людям, которые соединяют в себе широкие познания, огромное трудолюбие и ясновидящую мудрость, основанную на глубокой вере. Магистр богословия, автор множества научных работ, посвященных философии религии, он являет собой тот образ духовника, к которому люди обращаются как к источнику спасения. Это был пастырь с адамантовой душой, он берет каждого из своих духовных чад за руку и ведет узким спасительным путем.
Родился схиархимандрит Иоанн 6 января 1932 года в деревне Потаповка Сумской области в крестьянской семье - одной из тех семей, державшихся строгих христианских обычаев и нравов, которые даровали Русской земле столпов Православной веры и благочестия. С детства Иван отличался редкой рассудительностью, отзывчивостью и стремлением помочь ближним. В его душе смирение сочеталось с той силой духа и воли, которой подчинялись все его сверстники. С юных лет Иван умел и любил трудиться, все у него в руках спорилось. Сам необыкновенно добрый, он ценил и проявления добра к нему. Со слезами благодарности рассказывал о. Иоанн много лет спустя, как в детстве старушка подарила ему яблоко («за то, что я ей коровку пригнал»). Он не только помнил об этом, но и всю жизнь молился за нее.

Отец Ивана, Сергей Федотович Маслов, очень любил сына и выделял его среди других своих детей. Когда отца забрали на фронт (откуда он не вернулся), Иван остался в семье за старшего. Его мать, Ольга Савельевна Маслова (впоследствии монахиня Нина), говорила, что еще мальчиком он стал настоящей опорой для семьи, руководителем и воспитателем братьев и сестер. Уже в то время проявилось одно из основных свойств его души - все самое трудное брать на себя, полагать душу свою за ближнего.

После окончания средней школы он был призван в армию. Там при исполнении воинского долга Иван жестоко простудился и с тех пор до самой кончины нес бремя неисцелимой и опасной болезни сердца.

После службы в армии он вернулся домой, но чистейшая душа его стремилась к духовному совершенству, к единению со Христом. Ничто земное не могло его удовлетворить. В то время он сподобился Божественного откровения, приоткрывая тайну которого впоследствии говорил: «Такой свет увидишь - все забудешь».

Желая всецело посвятить свою жизнь Богу, в 1954 году он поступил в знаменитую Глинскую пустынь, которая была расположена недалеко от их деревни (в 1955 году он был зачислен в обитель по указу). Впоследствии, когда Старца спрашивали, почему он пошел в монастырь, он отвечал: «Это Бог призывает. Не от человека зависит, влечет такая сила, что не удержишься, - она и влекла меня. Великая сила».

Таким был уход из мира и начало иноческого пути схиархимандрита Иоанна.
Глинская пустынь пребывала в ту пору в расцвете и давала обильные духовные плоды. В обители подвизались такие великие старцы, как схиархимандрит Андроник (Лукаш), схиархимандрит Серафим (Амелин), схиархимандрит Серафим (Романцов). Именно с ними сразу духовно сблизился молодой подвижник.

Старца-настоятеля схиархимандрита Серафима (Амелина) Иоанн впервые увидел, когда тот выходил из храма. Иоанна к нему подвели. О. Серафим благословил молодого подвижника и сказал: «Пусть, пусть поживет», - а потом принял Иоанна в братство и всегда относился к нему с особой любовью и вниманием.

Однажды настоятель вызвал его к себе. Был Петровский пост, Иоанн очень похудел, так как строго постился. О. Серафим дал ему полный стакан кефира и велел пить, Иоанн ради послушания выпил, хотя никогда в жизни не нарушал пост, тогда настоятель сказал: «Вот так и не перегибай палку».

Особенно близок был Иоанн схиархимандриту Андронику, который, впервые встретившись с ним, сказал: «Вот никогда его раньше не видел, а он самый родной мне человек». Письма схиархимандрита Андроника к о. Иоанну переполнены такой горячей любовью, заботой, задушевностью и уважением, что никого не могут оставить равнодушным. Узы дружбы тесно связывали их до самой смерти о. Андроника, а духовно-молитвенное общение никогда не прекращалось.

Основным послушанием для иноков Глинской пустыни был разнообразный физический труд. Иоанну выпала работа в столярной мастерской, приходилось колоть дубовые колоды, делать бочки. Работа была настолько тяжелой, что от непомерного труда опухали мышцы. Безропотно нес это послушание молодой подвижник, несмотря на то, что тяжелый физический труд был ему противопоказан: из армии он был уволен инвалидом.

Следующий эпизод - из области духовной борьбы. Нередко, как впоследствии рассказывал сам старец, ночному отдыху мешали бесы, которые являлись ему. Они истязали тело подвижника: по утрам он видел свои руки в синяках. Всем этим испытаниям Иоанн противопоставил терпение и мужество, ревность по Боге. Он усиливал пост, с его уст не сходила Иисусова молитва, и явные бесовские приражения постепенно оставили его.

Старец схиархимандрит Андроник, характеризуя начальный период иноческой жизни своего духовного сына, говорил: «Он всех прошел», - то есть был первым среди глинских иноков.

Это был избранник Божий, от рождения наделенный многими благодатными дарованиями. Старчество как способность открывать людям волю Божью, провидеть их сокровенные мысли и чувства и вести истинным, единственно верным спасительным путем было даровано о. Иоанну еще в молодости. Именно поэтому духовно опытные глинские подвижники с первых дней поступления его в обитель стали посылать к двадцатидвухлетнему послушнику богомольцев за советом, а настоятель обители схиархимандрит Серафим (Амелин), пользовавшийся огромным духовным авторитетом, против обыкновения сразу же благословил его отвечать на многочисленные письма, поступавшие в обитель от тех, кто просил совета, духовного наставления и помощи.

Сколько же человеческого горя, скорбей и недоумений принял уже тогда в свое горящее любовью к Богу и людям сердце молодой послушник! Ответы его, наполненные благодатию Святого Духа, всегда были душеспасительны. Подписывая их, настоятель дивился его духовной мудрости, читал тем, кто был в его келий, и восклицал: «Так и надо наставлять». Впоследствии, когда о. Иоанна спрашивали, откуда он знал, что отвечать на письма, он говорил: «Бог давал!».

За подвиги благочестия 8 октября 1957 года (менее, чем через два года после поступления в обитель) он был пострижен в монашество с именем Иоанн в честь святого апостола Иоанна Богослова. Случай для Глинской пустыни, где постригали только после длительного искуса, необыкновенный.

В послужном списке тех лет сказано: «Монах Иоанн Маслов отличается исключительным смирением и кротостью, несмотря на свою болезненность, он весьма исполнителен в послушаниях». Так и всю свою жизнь Старец ставил во главу угла смирение, всегда во всем обвинял и укорял себя.

Уже в те годы проявилась тесная связь о. Иоанна с духовным миром. Настоятель схиархимандрит Серафим (Амелин) после своей блаженной кончины не раз являлся ему во сне в полном облачении и наставлял его.

После закрытия Глинской пустыни в 1961 году по благословению старца Андроника поступил в Московскую духовную семинарию. Через год он был рукоположен в Патриаршем Богоявленском соборе в сан иеродиакона, а в 1963 году - в сан иеромонаха. После окончания семинарии он продолжал обучение в Духовной Академии. Прилежание, безукоризненное поведение, духовная опытность обратили на него внимание начальства, и он был назначен ризничим при академическом храме. Тогда же ему было вверено духовное окормление преподавателей и студентов.

Именно здесь в полной мере раскрылись способности и пастырские дарования о. Иоанна, который с первых дней проявил себя опытнейшим духовником. К нему стал стекаться народ - все, кто хотел узнать волю Божию в том или ином случае жизни, кому необходимы были добрый совет и наставление, кто жаждал утешения в скорби и печали. Помещение перед ризницей, где он трудился, никогда не было пустым: утром, днем, вечером здесь можно было видеть преподавателей и учащихся духовных школ, прихожан храма, москвичей и жителей других городов, приходивших к о. Иоанну на исповедь или для душеспасительной беседы. Живое, опытное познание Бога отличало его. Рядом со Старцем каждый чувствовал, что мир иной, «жизнь будущего века» реально существует. И вот это чувство, что о. Иоанну открыт мир духовный, что он сам - житель иного мира, и было самым сильным в общении со Старцем. Этот мир для нас грешных - мир, в котором действуют свои законы, не подходящие под нашу земную мерку, под мерку нашего ограниченного разумения. Мы можем наблюдать только внешние проявления этого одухотворенного состояния святых Божиих избранников; мы можем благоговейно созерцать только те лучи, которые как бы прорываются наружу в их поступках, словах и движениях. Ударяя в наше страстное сердце теплотой благодати, они поражают и смиряют наш ум необычайным для него сиянием иного, высшего порядка вещей и влекут наши души к таким дивным избранникам благодати, как Старец Иоанн. Он был не только великим проповедником Царства Христова, но и живым носителем этого Царства. Его благодатная красота и величие, сила его духа, ощутимая связь с вечной жизнью вызывали у приходивших к нему трепет и благоговение, искреннее стремление ко спасению. Под влиянием одного только его слова или взгляда в людях совершалось глубокое нравственное обновление и возрождение, Здесь, на земле, в нем отражался отблеск небесной славы, в чертах всего его облика, в тех благодатных дарованиях, которыми Старец особо был наделен от Господа.

Святитель Игнатий (Брянчанинов) писал, что духовные люди «по действию в них Божественной благодати получают такие свойства и способности, которых чужд человек в своем естественном состоянии». Так и о. Иоанн имел множество даров Святого Духа, среди которых непрестанная молитва Иисусова, духовное рассуждение, прозорливость, проникновение в тайны человеческих душ, исцеление болезней душевных и телесных. Но, главное, Старец стяжал величайший дар благодати Божией - безграничную, самоотверженную, деятельную христианскую любовь.

Он имел доступ к сердцу каждого и говорил: «Только любовью можно постигнуть внутреннюю жизнь других людей и войти с ними в тесное духовное общение». Он возвращал падшим людям образ Божий, умел заставить их плакать слезами покаяния, слезами возрождения к новой духовной жизни.

Отец Иоанн был настоящим отцом обращавшихся к нему с верой. Это был пастырь, поистине полагающий душу свою за пасомых. Старец «брал на себя» всего человека со всеми его немощами и скорбями. Для него не было мелочей, он все принимал близко к своему любвеобильному сердцу. Иногда люди только по прошествии нескольких лет, когда жизнь их по молитвам Батюшки устраивалась, осознавали, какой великий дар и какую великую помощь они получали.

Множество людей тянулось к о. Иоанну благодаря особому дару Святого Духа, который он имел, - старчеству. Этот талант апостол Павел называет «даром рассуждения» (1 Кор. 12.10). По словам самого о. Иоанна, старчество «выражается в особенном водительстве пасомых на пути спасения и требует от носителя этого дара мудрого и любвеобильного попечения о вверившихся ему душах». Прежде чем дать ответ на тот или иной вопрос, о. Иоанн молился, углублялся в себя и только потом отвечал (во многих случаях ответ давался и мгновенно).

Господь открывал Старцу свою волю, и вопрошавшие Батюшку могли узнать эту Божественную волю из его ответов.

От духовных детей о. Иоанн требовал полного и безусловного послушания. Все вокруг Старца совершалось только по его благословению.

Что бы ни случилось в жизни духовных детей о. Иоанна, у них была только одна забота - сообщить об этом Батюшке, и вера их не посрамлялась, молитвами Старца всегда все устраивалось во спасение. А если не было возможности увидеть о. Иоанна или написать ему, то обращались к Батюшке внутренне, просили его помощи и молитв, так как тем, кто жил далеко и не мог часто приезжать, о. Иоанн говорил: «И мысли доходят». Еще он говорил: «Ведь передается и скорбь, и радость. Все чувствуется».

Иногда казалось, что он был со своими духовными детьми как бы одно существо. Эти люди стремились связать с Батюшкой каждое движение своего сердца. Этот духовный союз укреплялся между ними, главным образом, через молитву и через любовь к Богу и людям. Он жил свято, и Дух Господень обитал в его сердце, и поэтому из его души так щедро изливалась на людей благодатная чудодейственная сила.

Силой любви он прозревал душу человека, открывал затаенные помыслы, забытые грехи, предсказывал будущее. Часто Старец отвечал не на тот вопрос, который задавал человек, а на ту мысль, которая была главной в душе вопрошавшего; точно определял внутреннее состояние даже тех людей, которых никогда не видел, если его о них спрашивали, знал загробную участь усопших. Видя человека впервые, Старец рассказывал ему всю его жизнь или называл самые сокровенные грехи. Дар проникновения в тайники человеческих сердец удивлял многих и побуждал всецело отдаваться его руководству. У людей появлялась уверенность, что Старец лучше их знает, в чем они нуждаются и что им полезно.

Случаев прозорливости Старца было множество. Перечислить их здесь невозможно. Приведем лишь некоторые.

Одна женщина очень хотела попасть к Старцу. Когда ей сказали, что Батюшка примет ее, она, чтобы ничего не забыть, записала все свои вопросы. Однако когда она вошла к о. Иоанну, то совершенно забыла про свою записку. Получив наставления, она вышла и вспомнила про свой листочек. Когда же стала читать, то была потрясена, так как увидела, что Старец по очереди ответил на все вопросы, хотя она их не задавала.

Старец имел дар чудотворений, мог изгонять демонов, исцелять тело от неизлечимых болезней, а душу от гнездящихся в ней страстей. С полной уверенностью можно сказать, что нет ни одного духовного чада о. Иоанна, кто бы по опыту не знал, что Батюшка может исцелить от телесных и душевных болезней.

Неоднократны случаи, когда врачи однозначно говорили, что человеку остается жить несколько дней или даже часов, а он, по молитвам Батюшки, жил после этого десятилетия.
Многие, получая от о. Иоанна в благословение частицу от хлеба, который он перед этим вкушал, чувствовали исцеление не только от телесных болезней, но и от страстей.

Помогая людям в болезнях, о. Иоанн в то же время напоминал о том, что они нужны христианину. Он писал своей духовной дочери: «Безусловно, трудно переносить болезнь, но, по-видимому, такой удел человека, то есть в болезнях, в скорбях проходить свое земное поприще. Болезней нет только в вечности, кто своими делами угодит Богу, а здесь они необходимы. Надо их нести с терпением и без ропота, тогда они приносят большую пользу для души. Лечить их у врачей тоже можно, это не грешно». И еще: «От болезней все стараются избавиться, потому что они очень жестоко иногда терзают наше греховное тело. Но однако нам нужно помнить, что без них мы, пожалуй, спастись не можем. Скорби и болезни являются для нас наилучшими духовными врачами. Посредством скорбей и болезней мы очищаемся от грехов и делаемся благодарны Богу».

Отец Иоанн был великим молитвенником и имел дар непрестанной умно-сердечной молитвы Иисусовой. Близкие знали, что он не перестает молиться и во сне. Схиархимандрит Андроник говорил, что «Иоанн день и ночь вопиет». Велика сила его молитв, ограждающих его чад от козней диавольских.

Имея сам необыкновенное смирение (ради которого Старец скрыл даже, что им была принята схима). Батюшка и духовных чад прежде всего приводил ко смирению, поэтому жизнь под его руководством была всегда наполнена борьбой человека со своими страстями и, главное, с гордостью. Старец писал: «Злой дух со своими полчищами предлагает нам свои злочестивые планы, мы же, в свою очередь принявши их, уходим на «страну далече». Единственным средством освобождения от тиранства диа-вола и распознания его злого умысла являются смирение, т.е. осознание своего ничтожества, и молитва. Это два крыла, могущие вознести на небо каждого христианина. Кто упражняется в этих двух добродетелях, такому человеку бывает нетрудно взлететь, возвыситься и соединиться с Богом в любую минуту своей жизни. И даже тогда, когда нам кажется, что мы оставлены и людьми, и Богом и что ад вот-вот готов поглотить нас, то и тогда эти две добродетели, подобно обоюдоострым мечам, невидимо для нашего взора, поразят и удалят от нашей души все сопротивные силы.

Дай Бог, чтобы Христово смирение и молитва постоянно бы пребывали в нашем сердце, только в таком состоянии мы будем способны распознавать внушения злого духа и подвизаться против него».

Всеми способами стремился привести Старец души к искреннему покаянию и самоукорению. Радовался, когда в ответ на обличение слышал искренние слова: «Виноват, Батюшка, простите». «Вот, вот, это -      начало», - говорил тогда Старец. Приучал в общении с людьми постоянно думать: «Все, как Ангелы, я хуже всех». Часто Батюшка напоминал: «Главное – осознать грех». Тех же, кто раскаивался, направлял на путь добродетели, призывая: «Начинай с сегодняшнего дня исправляться!» или просто: «Начинай!» Речь Старца отличалась сочетанием духовной силы Писания и яркой выразительности народного языка. Благодатное слово о. Иоанна было так внушительно и назидательно, что вместе со словами его проникала в душу и сама истина. Всем он говорил лишь о духовном. Если иногда и казалось, что им сказано что-либо житейское, то впоследствии всегда выявлялся духовный смысл старческих слов.

Из наставлений о. Иоанн особенно часто любил повторять слова глубоко чтимого им преп. Амвросия Оптинского: «Никого не осуждать, никому не досаждать и всем -       моё почтеньице!» Эти слова он повторил своим духовным детям на свой последний в земной жизни день Ангела (был тяжелейше болен, лежал, почти не мог говорить) и добавил: «Так и живите. Нет сил сейчас говорить».