После сего был праздник Иудейский, и пришел Иисус в Иерусалим.

Есть же в Иерусалиме у Овечьих [ворот] купальня, называемая по-еврейски Вифезда, при которой было пять крытых ходов. В них лежало великое множество больных, слепых, хромых, иссохших, ожидающих движения воды, ибо Ангел Господень по временам сходил в купальню и возмущал воду, и кто первый входил [в нее] по возмущении воды, тот выздоравливал, какою бы ни был одержим болезнью.

Тут был человек, находившийся в болезни тридцать восемь лет.

Иисус, увидев его лежащего и узнав, что он лежит уже долгое время, говорит ему: хочешь ли быть здоров? Больной отвечал Ему: так, Господи; но не имею человека, который опустил бы меня в купальню, когда возмутится вода; когда же я прихожу, другой уже сходит прежде меня.

Иисус говорит ему: встань, возьми постель твою и ходи. И он тотчас выздоровел, и взял постель свою и пошел. Было же это в день субботний.

Посему Иудеи говорили исцеленному: сегодня суббота; не должно тебе брать постели. Он отвечал им: Кто меня исцелил, Тот мне сказал: возьми постель твою и ходи. Его спросили: кто Тот Человек, Который сказал тебе: возьми постель твою и ходи? Исцеленный же не знал, кто Он, ибо Иисус скрылся в народе, бывшем на том месте.

Потом Иисус встретил его в храме и сказал ему: вот, ты выздоровел; не греши больше, чтобы не случилось с тобою чего хуже.

Человек сей пошел и объявил Иудеям, что исцеливший его есть Иисус (Ин. 5, 1-15).

Блаженный Феофилакт Болгарский

Толкование на Святое Евангелие

О человеке, находившемся в болезни тридцать восемь лет

После сего был праздник иудейский, и пришел Иисус в Иерусалим. Есть же в Иерусалиме у Овечьих ворот купальня, называемая по-еврейски Вифезда, при которой было пять крытых ходов; в них лежало великое множество больных, слепых, хромых, иссохших, ожидающих движения воды; ибо ангел Господень по временам сходил в купальню и возмущал воду, и кто первый входил в нее по возмущении воды, тот выздоравливал, какою бы ни был одержим болезнью. Был праздник иудейский; думаю, что праздник пятидесятницы. Господь идет на праздник частию для того, чтобы не явиться противником закона, но показаться участником в празднике народа, частию для того, чтобы большее число людей привлечь к Себе учением и знамениями, и особенно народ бесхитростный. Ибо на праздники обыкновенно сходятся и земледельцы, и городские ремесленники, которые в прочие дни занимаются работами. — Купальня называлась «овчею», потому что к ней пригоняемы были жертвенные овцы и в ней омывались их внутренности. Многие думали, что вода получала некоторую божественную силу от одного того, что в ней омывались внутренности жертв, что потому и ангел сходил на сию воду, как на избранную, и чудодействовал. Кажется, Божественный Промысел предустроил чудо в этой купальне для того, чтобы издалека вести иудеев к вере во Христа. Так как имело быть даровано крещение, имеющее великую силу и величайший дар, ибо оно очищает от грехов и оживляет души, то Бог предживописует крещение в иудейских обрядах и дает иудеям, например, воду, очищающую их от нечистот, хотя не существенных, а мнимых, например, от нечистоты вследствие прикосновения к мертвецу или к прокаженному, и много подобного; дает также и чудо этой купальни, руководящее их к принятию крещения. Ангел, нисходивший по временам, возмущал воду и сообщал ей целительную силу. Ибо не от естества воды, чтобы ей исцелять самой по себе(в таком случае это было бы всегда), но все зависело от действия ангела. Так и у нас вода крещения есть простая вода, но, чрез божественное нисхождение получив благодать Духа, она уничтожает душевные болезни. Слеп ли кто, то есть имеет поврежденные очи душевные и не может различить добро от зла; хром ли кто, то есть неподвижен к деланию добра и преуспеянию в добре; иссох ли кто совершенно, то есть находится в состоянии отчаяния и не имеет в себе ничего доброго, — вода сия всех исцеляет. И тогда слабость не позволяла некоторым получить исцеление, а ныне мы не имеем никакого препятствия к крещению. Ибо за выздоровлением одного прочие не остаются без исцеления; но, хотя бы вся вселенная сошлась, благодать не уменьшится.

Тут был человек, находившийся в болезни тридцать восемь лет. Иисус, увидев его лежащего и узнав, что он лежит уже долгое время, говорит ему: хочешь быть здоров? Больной отвечал ему: так, Господи; но не имею человека, который опустил бы меня в купальню, когда возмутится вода; когда же я прихожу, другой уже сходит прежде меня. Терпение расслабленного изумительное! Тридцать восемь лет он был болен, каждогодно ожидал избавления от болезни, но предваряем был сильнейшими; однакож он не отставал и не отчаивался. Почему Господь и спрашивает его, желая показать нам терпение сего человека. Спрашивает не для того, чтобы узнать, потому что не только излишне, но и безумно спрашивать больного, хочет ли он быть здоровым. Так я сказал, что Он спрашивает для того, чтобы показать нам терпение этого человека. Что же он? Он отвечает весьма кротко. Да, говорит, Господи, я желаю, но не имею человека, который бы опустил меня в воду. Он не высказывает никакой хулы, не отвергает Христа, как предложившего неуместный вопрос, не проклинает день рождения своего, как мы малодушные делаем, и притом в болезнях легчайших, но отвечает кротко и робко. Хотя он и не знал, кто спрашивает его, но, может быть, считал Христа полезным для себя уже и в том одном, что опустит его в воду, и потому хочет привлечь и расположить к себе своими речами. — Христос же не сказал: хочешь ли, Я исцелю тебя? — для того, чтобы не показаться тщеславным.

Иисус говорит ему: встань, возьми постель твою и ходи. И он тотчас выздоровел, и взял постель свою, и пошел. Было же это в день субботний. Посему иудеи говорили исцеленному: сегодня суббота; не должно тебе брать постели. Повелевает взять постель для того, чтобы никто не счел оного за привидение. Ибо если бы члены больного не утвердились и не укрепились, он не мог бы носить постель. — Не требует от него веры прежде исцеления, как от некоторых других, потому, что больной не видал еще Его сотворившим знамение. Ибо от тех, от которых Господь требовал веры, Он требовал ее не прежде чудес, но совершивши чудеса перед ними. — Смотри, пожалуй, как он за раз услышал и уверовал. Он не подумал сам в себе и не сказал: не шутит ли Он, что приказывает мне тотчас встать? Я в тридцать восемь лет болезни не получал исцеления, и теперь вдруг встану? Ничего такого он не подумал, но поверил и встал. — Исцеляет «в субботу», научая людей иначе понимать обряды закона и почитание субботы поставлять не в телесно понимаемом бездействии, но в воздержании от зла. Потому что закон, будучи законом всегда добротворящего Бога, не может воспрещать добро творить в субботу.

Он отвечал им: Кто меня исцелил, Тот мне сказал: возьми постель твою и ходи. Его спросили: кто Тот Человек, который сказал тебе: возьми постель твою и ходи? Исцеленный же не знал, кто Он, ибо Иисус скрылся в народе, бывшем на том месте. Нужно удивляться смелости этого человека пред иудеями. Они настойчиво говорят ему: не должно тебе брать свою постель в субботу; а он смело проповедует им своего благодетеля: «Кто меня исцелил, Тот мне сказал». Он как бы так говорит: вы безумствуете, когда приказываете мне не слушать Того, Кто исцелил меня от болезни, столь продолжительной и трудной. — Иудеи не спрашивают его, кто исцелил тебя, но «Кто сказал» тебе: возьми постель. Так они добровольно смежили себе глаза для добра, а мнимое нарушение субботы постоянно выставляли на вид. — Иисус скрылся частию для того, чтобы в Его отсутствие свидетельство об исцелении было свободно от всякого подозрения и не подумали бы, что человек этот благоприятствует Ему, но свидетельствует об истине; частию для того, чтобы еще более не воспламенить ярость иудеев. Ибо и один только вид ненавидимого придает ненавидящим немалую искру ненависти. Посему Он оставляет, чтобы дело это исследовалось само по себе. Ибо иудеи обвинители, перенесши событие на исследование и рассуждения, делают оное тем более гласным.

Потом Иисус встретил его в храме и сказал ему: вот, ты выздоровел; не греши больше, чтобы не случилось с тобою чего хуже. Человек сей пошел и объявил иудеям, что исцеливший его есть Иисус. Из слов Господа расслабленному: «вот ты выздоровел, не греши же более», мы научаемся, во-первых, что болезнь с этим человеком приключилась за грехи, и во-вторых, что учение о геенне истинно и что мучение вечно. Где же ныне те, которые говорят: в один час я соблудил; за что же буду нести бесконечное наказание? Ибо вот и сей человек не столько лет грешил, сколько терпел наказание; но почти целую жизнь человеческую провел в наказании. Грехи судятся не по продолжительности их, а по самому естеству преступлений. Научаемся вместе и тому, что хотя мы понесем тяжкое наказание за прежние грехи, но если опять впадем в те же грехи, потерпим еще большее наказание. И весьма справедливо. Ибо кто не улучшился от первого наказания, тот подвергается большим мукам, потому что он бесчувствен и нерадив. — Для чего, скажешь, не все так наказываются? Ибо мы видим, что многие порочные пользуются здоровьем и благоденствием. Но то, что они не потерпели здесь ничего, будет поводом к большему наказанию там. На сие-то указывая, Павел говорит: «будучи судимы от Господа», то есть здесь, «наказываемся, чтобы не быть осужденными с миром», то есть там (1 Кор. 11, 32). Ибо здешние страдания суть вразумления, а тамошние — наказания. — Ужели же все болезни от грехов? Не все, но большая часть. Ибо одни из них бывают за грехи, как случилось с этим расслабленным; и в книге Царств видим, что некто впал в подагру за грехи (4 Цар. 5, 27; 15, 5). Другие бывают для прославления и обнаружения, как случилось с Иовом, чтобы открылась его добродетель. Иные бывают от рассеянности, например, от невоздержания и пьянства. — Некоторые из слов Господа: «не греши более» выводят догадку, что Господь знал, что сей расслабленный объявит о Нем иудеям и укажет после встречи с Ним в храме, и на счет этого говорит: не греши же. Но не так. Человек сей оказывается благочестивым. Ибо Иисус находит его в храме. Если бы он не был благочестив, он возвратился бы домой и предался бы отдыху и наслаждению, и убег бы от ярости иудеев и словопрения. Но ничто подобное не отвлекло его от храма. — Узнав Иисуса, смотри, как благоразумно он объявляет об Нем иудеям. Не говорит, как они желали слышать, что Иисус сказал: возьми постель, но: «исцелил меня», чего они не хотели слышать, обвиняя Его в нарушении субботы. — Если иудеи стали гнать Господа, то чем виноват в этом человек сей, объявивший им об Нем? Он проповедовал об Исцелителе с доброю целию, с тем, чтобы и прочих привлечь к вере. Если же они стали гнать Благодетеля, то это — их вина. — Под овчею купелью разумей, пожалуй, благодать крещения, которою Господь Иисус, закланное за нас Овча, омылся, крестившись за нас. Купель эта имеет пять ходов. Ибо в крещении являются четыре добродетели и созерцание с догматами. Итак, естество человеческое, на подобие расслабленного разбитое во всех душевных силах, тридцать восемь лет лежало в болезни. Ибо не имело здравой веры в Троицу, не веровало твердо в будущий век, то есть в воскресение и в суд за всю жизнь. Оно не получало исцеления. Ибо не имело человека, который бы спустил в купальню, то есть тогда Сын Божий, который имел исцелить крещением, не был еще Человеком. А когда стал человеком, тогда исцелил естество наше; повелел взять и постель, то есть и тело сделать легким и тонким, и возвыситься от земли, не отягчаясь плотию и земными заботами, но восстать от равнодушия к добру и ходить, то есть двигаться к деланию добра. — Возмущение воды в купальне означает то, что в ней возмущаются духи злобы, сокрушаемые и попираемые благодатию Святого Духа. О если бы и нам получить здоровье! Нам, которые расслабели и неподвижны ко всякому доброму делу, и не имеем человека, то есть смысла человеческого, как бы уподобившиеся скотам несмысленным, чтобы он опустил нас в купель слезного покаяния, в которую кто войдет первым, тот получает исцеление. Ибо надеющийся на последующее время и отлагающий покаяние, и не спешащий покаяться здесь, но опаздывающий, не получает исцеления. Итак, старайся войти первым, чтобы смерть не захватила тебя. — Сию купель покаяния возмущает ангел. Какой? Ангел великого совета Отчего, Христос и Спаситель. Ибо если божественное учение не коснется нашего сердца и не произведет в нем возмущения напоминовением о муках в будущем веке, то купель сия не будет действенна, и здоровья расслабленной душе не бывает. — Справедливо она может быть названа овчею. Ибо в ней, как овцы, омываются внутренности и помыслы святых и незлобивых, уготовляющих себя в жертву живую и благоугодную Богу. О если бы и мы получили здоровье и по выздоровлении находились в храме, то есть не осквернялись несвященными помыслами, дабы не постигло нас худшее наказание в будущем.

Святитель Филарет Московский

Слова и речи

Слово по освящении храма Святыя Великомученицы Екатерины,
при Московской Екатерининской больнице.

1833 год

Есть же во Иерусалимех овчая купель, яже глаголется Еврейски Вифезда, пять притвор имущи. В тех слежаше множество болящих, слепых, хромых, сухих, чающих движения воды. Иоан. V. 2. 3.

В сих словах Евангелия видим древнейшую из градских больниц.

Похвалим человеколюбие Иудеев, которые для множества болящих создали пять притворов, или галлерей, и дали приличное сему месту имя: Вифезда, то есть дом милосердия; хотя впрочем не знаем, правительству или народу должна достаться сия похвала.

Врачебное средство было там одно: не человеческим искусством приготовленная баня в овчей купели.

Вместо врача, приходил в сию больницу Ангел. Ангел бо Господень схождаше.

Сей необыкновенный врач исцелял решительно, и ни один больной не был у него записан в списке неизлечимых. Здрав бываше, яцем же недугом одержим бываше.

Не правда ли, что это было прекрасное заведение? Но покажем и ту сторону онаго, которая не так светла.

Небесный врач посещал порученную ему больницу не ежедневно, как земные врачи, а только однажды в год. Ангел бо Господень на всяко лето схождаше.

Исцеление было решительное, но каждый год получал оное один только человек. Иже первее влазяше по возмущении воды, здрав бываше.

Не всякий больной имел силу дойти до возмущенной воды, а тем менее упредить других. Не доставало прислужников или сердобольных людей для помощи безсильным. От того некоторый разслабленный тридцать восемь лет безполезно лежал в сей больнице, доколе не явился Господь стихий, времен и Ангелов, Которому не нужно было ни мутить воды, ни ждать годоваго срока, ни призывать Ангела, а довольно было сказать разслабленному: востани, возми одр твой, и ходи.

Какой есть исцеления образ сей? Какое нам таинство являет? 

…Надобно было на опыте показать погружение в воду, уничтожающее всякую болезнь, чтобы приготовить умы к открытию крещения в воде, уничтожающаго все грехи. Надобно было в ощутительном явлении движения воды дать приметить благотворное над нею действие Ангельскаго духа, дабы сделать менее невероятным новотворное и возродительное в воде крещения действие Духа высшаго, нежели Ангельский, Духа собственно Божия. Надобно было, чтобы благотворная сила овчей купели подавалась только тому, кто ревностным стремлением к исцелению оставляет позади себя всех прочих: дабы и в сем явлен был образ купели крещения, которой спасительная сила подается только тому, кто стремлением веры к небесному и Божественному оставляет позади себя все земное. Надобно было представить Ангельское действие ограниченным, надобно было подле самого Ангела продержать разслабленнаго тридцать восемь лет без исцеления, дабы тогда, как Христос исцелит его единым словом, очевидно из сего было, что сей Исцелитель без сравнения выше Ангелов, что власть Его неограниченна, что Он есть Ипостасное Слово Божие и истинный Бог.

Если бы кто вздумал еще жаловаться, что много средств употреблено для одной цели, – множество больных, множество лет, множество ежегодных чудес Ангельских для одной мысли о Христе и крещении: на сие ответствую: цель сия довольно велика сама в себе, и важна для человечества, чтобы сделать неприметною всякую жалобу на расточение средств, употребленных для достижения сей цели. Если испытатели природы производят продолжительныя работы, устрояют многодельныя орудия, употребляют огромныя издержки, чтоб открыть или объяснить какую-нибудь частную и подчиненную истину естественную: то конечно стоило труда устроить в Иерусалиме овчую купель с ея принадлежностями, как небольшую модель великой купели, в которой возрожден целый мир Христианский, – как удобовразумительнаго указателя высокой истины и непостижимаго таинства Христа Спасителя и Бога.

…Не будем, братия, безпечны о здравии душ наших, но будем тщательно пользоваться врачебницею душ Церковию, и Врачем душ – Христом, доколе Он ходит среди нас, как Врач, исцеляющий всякую болезнь греха, доколе, по долготерпению, медлит явиться, как Судия, имеющий решить жребий наш на вечную смерть, если не на вечную жизнь. Аминь.

Святитель Феофан Затворник

Мысли на каждый день года

Евангелие о расслабленном

«Вот, ты выздоровел; не греши больше, чтобы не случилось с тобою чего хуже». Грех не душу только поражает, но и тело. В иных случаях это весьма очевидно; в других, хоть не так ясно, но истина остается истиною, что и болезни тела все и всегда от грехов и ради грехов. Грех совершается в душе и прямо делает ее больною; но так как жизнь тела от души, то от больной души, конечно, жизнь не здоровая. Уже то одно, что грех наводит мрак и тугу, должно неблагоприятно действовать на кровь, в которой основание здоровья телесного. Но когда припомнишь, что он отделяет от Бога - Источника жизни, и ставит человека в разлад со всеми законами, действующими и в нем самом и в природе, то еще дивиться надо, как остается живым грешник после греха. Это милость Божия, ожидающая покаяния и обращения. Следовательно, больному, прежде всякого другого дела, надо поспешить очиститься от грехов и в совести своей примириться с Богом. Этим проложится путь и благодетельному действию лекарств. Слышно, что был какой-то знаменательный врач, который не приступал к лечению, пока больной не исповедуется и не причастится св. Таин; и чем труднее была болезнь, тем он настойчивее этого требовал.

Святитель Николай Сербский (Велимирович)

Беседы

Неделя четвертая по Пасхе. Евангелие о чуде в Вифезде

Блажен человек, переносящий все страдания в жизни сей с терпением и упованием на Бога! Один его день перевесит на весах небесных месяцы и годы безбожника, который или веселится без страданий, или страдает без терпения и упования на Бога.

Блажен человек, в страданиях не ропщущий, но с терпением и упованием на Бога исследующий причины своих страданий! Где найдет страждущий причины своих страданий? Он найдет их или в себе самом, или в своих родителях, или в своих соседях - здесь страждущий найдет причины своих страданий. Царь Давид страдал из-за своего собственного греха; Ровоам - из-за греха своего отца, царя Соломона; а пророки страдали из-за грехов своих соседей.

Но если страждущий станет искать еще более удаленные и глубинные причины своих страданий, где он их найдет? Он найдет их или в первородном неверии человека Богу, или в мрачном и пакостном духе злобы, в бездонной и ядовитой тьме, или же в человеколюбивом и цельбоносном Промысле Божием - здесь страждущий найдет более удаленные и глубинные причины своих страданий. Адам и Ева страдали из-за своего неверия Богу; праведный Иов страдал из-за мрачного пакостника - духа злобы; а слепорожденный юноша, коему милостивый Господь отверз очи, страдал для славы Божией и своей вечной награды.

Свойство человека разумного - причины своих страданий всегда сперва искать в себе самом, а свойство неразумного - всегда и везде жаловаться на других. Разумный помнит все свои грехи с детства, помнит их со страхом Божиим и с ожиданием страданий за грехи свои; и когда его действительно постигают скорби, чрез друзей ли или чрез врагов, чрез людей ли или чрез злых духов, сразу ли или позднее, он тут же понимает причины своих страданий, ибо он осознает и помнит грехи свои. А неразумный забывчив, и забывает он все неправды свои; и когда постигнут его скорби, он, страдая, оглядывается и с удивлением спрашивает: почему именно у него должна болеть голова? Почему именно его богатство должно было пропасть? Почему его дети должны были умереть? И в неразумии и гневе своем он указывает пальцем на всякое существо на земле и на небе как на виновника своих скорбей, прежде нежели указать пальцем на себя самого, то есть на истинного виновника своих страданий.

Блажен человек, который пользуется своими страданиями, зная, что всякое страдание в сей кратковременной жизни попущено людям Человеколюбцем Богом для их же блага и пользы! По милости Своей Бог попускает людям страдать за грехи их, по милости, а не по правде. Ибо если судить по правде, то всякий грех влек бы за собою неизбежную смерть, как и апостол говорит: а сделанный грех рождает смерть (Иак.1:15). Вместо смерти Бог посылает лекарство чрез страдания. Страдания являются Божиим методом лечения душ от греховной проказы и смерти.

Только неразумный думает, что страдание есть зло. Разумный же знает, что страдание - не зло, но лишь проявление зла и лечение зла. Лишь грех в человеке является настоящим злом, а вне греха зла не существует. Все прочее, что люди обычно называют злом, не зло, но горькое лекарство от зла. Чем тяжелее состояние больного, тем более горькое лекарство прописывает ему врач. Иногда лекарство даже кажется больному более тяжким и горьким, чем сама болезнь его. Так и грешнику иногда страдания кажутся более тяжкими и горькими, чем сотворенный грех. Но это самообман - о, какой жестокий самообман! Нет в мире страданий, кои даже приблизительно были бы столь тяжки и пагубны, сколь тяжек и пагубен грех. Все страдания людей и народов на земле - не что иное, как обильные лекарства, предлагаемые людям и народам вечной Милостью, да спасет их от вечной смерти. Всякий, даже малейший, грех повлек бы за собою неизбежную смерть, если бы Милость не попустила страданий, для отрезвления людей от пиянства греховного, для лечения, которое чрез страдания осуществляет благодатная сила Духа Святаго Животворящего.

Вы скажете: человек боится страданий, ибо боится смерти, а страдания могут привести к смерти. Но что приводит к смерти тела: болезнь или лекарство? Несомненно, болезнь, а не лекарство. Так и к смерти души приводят не страдания, но грех, представляющий собою болезнь души, умирание души. Воистину, грех есть семя смерти, семя ужаснейшее, кое если не будет вовремя обнаружено чрез страдания и попалено пламенем Духа Святаго, то возрастет и исполнит всю душу, так что она будет не сосудом жизни, а сосудом смерти.

Очевидно, таким образом, что страдания должно переносить с терпением и упованием на Бога; и более того: переносить, благодаря Бога и радуясь. Елики явил ми еси скорби многи и злы, и обращься оживотворил мя еси, и от бездн земли возвел мя еси. Умножил еси на мне величествие Твое, и обращься утешил мя еси, и от бездн земли паки возвел мя еси. Ибо аз исповемся Тебе в людех, Господи, в сосудех псаломских истину Твою, Боже, воспою Тебе в гуслех, Святый Израилев. Возрадуетеся устне мои, егда воспою Тебе, и душа моя, юже еси избавил (Пс.70:20-23). И апостол Петр наказывает верным: но как вы участвуете в Христовых страданиях, радуйтесь (1Пет.4:13). Участвовать в Христовых страданиях означает страдать осознанно и разумно, кротко и терпеливо, дабы очиститься от грехов, дабы оживотвориться, дабы вообразился в нас и вокруг нас Христос живый. Когда великий Златоуст телом умирал в изгнании, измученный и униженный людьми, последними его словами были: «Слава Богу за все!» Священное Писание и история Церкви предлагают величайшие примеры терпения в страданиях, какие были когда-либо известны роду человеческому. И сегодняшнее Евангельское чтение описывает подобный пример великого долготерпения в страданиях. Но не только это. Изображая расслабленного человека, который тридцать восемь лет страдал от паралича с терпением и упованием, сегодняшнее Евангелие нам, кроме того, открывает, или, лучше сказать, подтверждает две великие тайны. Первая тайна: этот человек, много лет болевший, нес причину своей болезни, своих страданий в себе самом, то есть в своем грехе. Вторая тайна: всемогущий Господь наш Иисус Христос исцелил сего больного Своей Божественною силой, сказав: встань, возьми постель твою и ходи. Тем еще раз открылось Его Божественное человеколюбие и Его Божественное всемогущество, извне прикровенное легким страдальческим плащом человеческой плоти.

Во время оно пришел Иисус в Иерусалим. Есть же в Иерусалиме у Овечьих ворот купальня, называемая по-еврейски Вифезда, при которой было пять крытых ходов. До того Господь находился в Галилее, откуда пришел в Иерусалим на праздник. Трудно сказать, какой это был праздник: Пасха ли, Пятидесятница или Пурим, - да это и не важно; ибо, если бы это было важно, сам Евангелист сказал бы о сем определеннее. Есть же во Иерусалимех овчая купель, яже глаголется еврейски Вифесда, пять притвор имущи. Овечья купальня, или Вифезда (слово «Вифезда» нигде в Ветхом Завете не встречается. Когда Евангелист говорит, что это слово еврейское, то, конечно, он имеет в виду тот еврейский, который употребляли в его время, то есть арамейский. Овечьи ворота упоминаются у Неемии: 3:1; 3:32; 12:39) называлась так из-за Овечьих ворот, чрез кои гнали овец, предназначенных для жертвоприношения, и из-за того, что в сей купальне жертвенных овец предварительно мыли. Купальня эта и ныне существует в Иерусалиме; она большею частью разрушена и более не используется. Но во времена Евангелиста сию купальню еще использовали; потому Евангелист и говорит в настоящем времени: Есть же в Иерусалиме у Овечьих ворот купальня. - Есть же во Иерусалимех овчая купель. Пять крытых ходов при купальне служили для размещения многочисленных больных, искавших в ней для себя исцеления, как видно из следующих слов:

В них лежало великое множество больных, слепых, хромых, иссохших, ожидающих движения воды, ибо Ангел Господень по временам сходил в купальню и возмущал воду, и кто первый входил в нее по возмущении воды, тот выздоравливал, какою бы ни был одержим болезнью. Множество больных из всех краев, со всевозможными болезнями собирались в этом удивительном месте, чтобы найти для себя лекарство, которое они тщетно искали у людей и у природы в иных местах. Вода сия лечила не сама по себе, своими природными свойствами, составом содержащихся в ней минеральных веществ, но посредством небесной силы; это ясно из того, что она становилась целебной по временам, то есть лишь тогда, когда по промыслу Божию ангел сходил в купальню и возмущал воду. Какая удивительная и драматичная сцена! Представьте себе пять ходов, переполненных величайшими страдальцами из всего народа, находящимися в самом отчаянном положении! Представьте себе пять вместилищ человеческой боли и скорби, слез и гноя! Рядом - город, исполненный человеческих существ, которые гонятся за наслаждениями, рвутся к богатству, борются за почет и власть, играют комедию и со своим телом, и со своею душою. А здесь - предсмертная агония, медленное и мучительное умирание и одна-единственная точка, куда устремлены все взоры, - вода; одно-единственное ожидание - ангела; одно-единственное желание - здоровье. Спросите их: зачем вам здоровье? Для той всеобщей комедии тела и души, которая разыгрывается вокруг вас? Но разве и без вас не достаточно тех, кто в этой комедии участвует? Или для служения Богу? Но разве не служит Богу весьма хорошо и тот, кто страдает с терпением и упованием на Него? Или вы желаете здоровья ради самого здоровья, жизни ради самой жизни? Но то, что является средством, не может быть целью. Когда Бог послал вас в жизнь сию, Он сделал это с некоей целью; и когда Он дает вам здоровье, Он, опять же, делает это с некоей целью. Не определено ли человеку время на земле, и дни его не то же ли, что дни наемника? - говорит праведный Иов (Иов.7:1). Человеку определено время для упражнений, борьбы и побед; и на закате этих дней его, как наемника, ожидает награда. Но жизнь ради жизни - земная жизнь ради земной жизни! - и здоровье ради здоровья означают бесцельную жизнь и бесцельное здоровье. Жизнь же и здоровье для комедии греха - разве это не острый нож у горла? Пять ходов, переполненных пожизненными инвалидами - о, какое удивительное место упражнений в терпении и уповании на Бога! О, какой удивительный и живой образ, какое удивительное и наглядное предсказание того состояния, в котором могут вскоре оказаться и все те, кто в городе вокруг купальни губит свою жизнь и здоровье - и для чего? Для стяжания грехов, для накопления грехов!

Но если пять ходов при купальне Вифезде давным-давно разрушены, не думайте, что история скорби и несчастий человеческих, кои были собраны в них, навсегда закончилась. Ни в коем случае не думайте, что эта история далека от вас и не имеет ничего общего с вашей жизнью. Разве и в ваших пяти чувствах, как в пяти ходах, не собрался целый склад боли и скорби, слез и гноя, грехов и беззаконий, больных мыслей, слепых желаний и страстей, хромых попыток и иссохших надежд? О Вифезда, Вифезда, как ты универсальна! Некогда в тебе ангел Божий совершал пастырское служение и спасал одну за другой заблудших овец, пока не пришел всеобщий Пастырь ангелов и человеков. Безмолвный ангел, слуга Создателя своего, пользовался твоею водою, дабы омыть от греховной заразы болящую овцу; а когда Пастырь Добрый - творческое Слово Божие во плоти и на деле - сошел к тебе, Он, Своим творческим глаголом отгоняющий заразу греха, упразднил тебя. Пастырь Добрый! Потому и названа ты пророчески Овечьей купальнею. И овцы слушаются голоса его, и он зовет своих овец по имени и выводит их. И когда выведет своих овец, идет перед ними; а овцы за ним идут, потому что знают голос его (Ин.10:3-4), голос Пастыря Доброго.

Тут был человек, находившийся в болезни тридцать восемь лет. Иисус, увидев его лежащего и узнав, что он лежит уже долгое время, говорит ему: хочешь ли быть здоров? Больной отвечал Ему: так, Господи; но не имею человека, который опустил бы меня в купальню, когда возмутится вода; когда же я прихожу, другой уже сходит прежде меня. Прозорливый Господь предвидел заранее и задолго, где и что Ему надлежит совершить. Например, Он не случайно - хотя Его спутникам могло так казаться - отправился по морю на другой берег в страну Гадаринскую: духом Своим Он провидел и видел, что в стране той находятся два бесноватые, коих Он должен исцелить. И не случайно Он оказался у ворот города Наина именно тогда, когда выносили умершего сына вдовы; но Он, опять же, провидел и ведал, что в этом месте и в это время Его ожидает великое дело. Точно так же Он не случайно оказался в Иерусалиме на празднике сем, какой бы это ни был праздник; и не случайно и не из любопытства свернул Он в сей дом боли, в Овечью купальню; но все это осуществилось при Его предведении и провидении - в пространстве и во времени. Несомненно, что Он и пришел в Иерусалим не ради праздника, как то представлялось Его спутникам, но именно ради сего больного и ради дела, которое хотел явить на нем.

Исключительное, страшное заболевание! И болезнь, длящаяся тридцать восемь дней, кажется людям бесконечной, кольми паче - длящаяся тридцать восемь лет! Протяженность времени зависит от нашего состояния и настроения. Часы счастья крылаты; часы скорби бескрылы, а часто и безноги. Расслабленному человеку и время представляется расслабленным; представляется ему, что и время неподвижно, как и он сам. Если вы это время, тридцать восемь лет болезни, умножите по меньшей мере на три, то приблизительно получите истинную его длительность для человека здорового, движущегося, занятого, радостного. Целое столетие по меркам здоровых людей провел, таким образом, сей расслабленный, лежа на своей постели и подгоняя время, вместо того чтобы время подгоняло его. Какое геройское терпение у этого человека! Какие сверхчеловеческие усилия, чтобы добраться до купальни в то время, когда ангел Божий возмутит воду! Какая непоколебимая надежда на выздоровление, и это - изо дня в день, из года в год, да что там - из десятилетия в десятилетие! Хотя больной сей так страдал по собственным грехам, все же им нельзя не восхищаться; и, думая о нем, нельзя не вспомнить о многих наших современниках, слабохарактерных мужчинах и женщинах, юношах и девушках, которые под бременем несравнимо меньших и менее продолжительных скорбей поднимают на себя руку, уходя в мир иной как самоубийцы.

Хочешь ли быть здоров? - спросил его единственный Друг, когда-либо в течение тридцати восьми лет склонявшийся над его постелью. Так, Господи; но не имею человека. Слепые имеют поводырей, хромые имеют сродников, иссохшие имеют друзей, а я не имею в этом пространном мире никого, кто смиловался бы и отнес меня к воде в тот момент, когда она становится целебной. Пока я доползаю до воды, другой уже входит в нее и исцеляется, а я с мукою прилагаю те же усилия, чтобы доползти обратно до своей постели. И вот, так уже тридцать восемь лет! Не имею человека, а слуге платить не могу. Но ведь в Иерусалиме столько народу, столько праздных, богатых, сильных, неужели нет ни одного, кто протянул бы тебе руку помощи для спасения своей души или хотя бы послал своего слугу тебе помочь? Ни одного! Неужели было нужно, чтобы пришел Человек даже из Галилеи, пройдя трехдневный утомительный путь, в то время как столько людей во Святом Граде день и ночь ходят без дела всего лишь в нескольких метрах от твоей постели? Да, Господи, много, много бывает прохожих рядом со мною, но нет человека. Но столькие священники! Вот, храм прямо на соседней улице! Там бесчисленные священники читают Закон Божий и учат народ милосердию - и неужели ни один не придет или не пришлет кого-нибудь к тебе на помощь? Да, Господи, много, много священников там в храме, но нет человека. И иудеев много, тысячи и тысячи их приходят на праздник в Иерусалим. Но им нет дела до скорбного и молчаливого страдальца, им важна суббота. Тысячи и тысячи их приходят только для того, чтобы поклониться субботе, как праотцы их поклонялись золотому тельцу в пустыне. Тысячи и тысячи иудеев, но - нет человека.

Се, Человек - один-единственный! Се, Господь, Который сострадательнее сродника, милостивее друга, услужливее слуги. Он предпринял этот долгий и утомительный путь из Галилеи в Иерусалим не ради субботы и праздника, а ради сего страдальца. Он пришел, чтобы еще и делом, а не только словом обличить страшное жестокосердие рода окамененного. Пришел Человек ради человека.

Иисус говорит ему: встань, возьми постель твою и ходи. И он тотчас выздоровел, и взял постель свою и пошел. С того времени, вероятно, навеки, ангел Божий перестал сходить в Овечью купальню и возмущать воду; ибо, се, явился Мессия, Старейшина ангелов, Который лечит Сам, непосредственно. Пока люди были под законом, были рабами закона, Господь чрез раба Своего посылал помощь рабам. Пришедшей же и заменившей закон благодати, Сам Господь приблизился к людям, как отец к сынам, и непосредственно Сам подал им дары из руки Своей.

Кто-нибудь может спросить: «Почему Господь не задал этому больному обычного вопроса: веруешь ли? Почему не требовал от него веры, как от многих других?» Но разве вера страдальца сего не более чем очевидна? Тридцать восемь лет он терпеливо лежал на одном месте с верою в помощь небесную. Но он не только веровал в чудесное действие Божия ангела; он до некоторой степени веровал и в Господа нашего Иисуса Христа, иначе не назвал бы Его Господом. Так, Господи, хочу быть здоров; но не имею человека. Не надо, впрочем, забывать, что Господь исцелил многочисленных бесноватых и глухонемых, от которых и не мог требовать веры, исцелил их из чистого милосердия. И в этом случае в Вифезде Господь руководствовался, с одной стороны, чистым милосердием к человеку, долгие годы тяжко страдавшему в среде, лишенной милосердия; с другой стороны, Он руководствовался намерением чрез это Свое дело обличить жестокосердие не только жителей Иерусалима, но и всех тех людей всех времен, кои, видя муки ближнего своего, не хотят даже пальцем пошевелить, чтобы помочь ему. Наконец, Господь намеренно исцелил этого болящего в субботу - хотя то же самое Он мог сделать и в пятницу - потому лишь, что хотел обличить иудейское идолопоклонничество дню субботнему и показать: человек важнее субботы, а милосердие важнее всех законных формальностей. И сие дело Христово несет на себе единственное в своем роде отличие метода Божия, а именно: достигает сразу нескольких целей.

Было же это в день субботний. Посему Иудеи говорили исцеленному: сегодня суббота; не должно тебе брать постели. О, мелкие душонки! О, окамененные сердца! Вместо того чтобы радоваться, что пресмыкающийся червь выпрямился и снова стал человеком, вместо того чтобы поздравить его с исцелением, вместо того чтобы взволновать весь город, созвав его для прославления живаго и человеколюбивого Бога, - вместо всего этого они гневаются на человека за то, что он взял на плечи свою бедную постель и пошел в дом свой! Даже если бы в субботу у них на глазах мертвец поднялся из могилы, они не удивились бы его воскресению, но укорили бы его словами: «Почему ты в субботу такой пыльный?»

Он отвечал им: Кто меня исцелил, Тот мне сказал: возьми постель твою и ходи. Его спросили: кто Тот Человек, Который сказал тебе: возьми постель твою и ходи? Взгляните на еще одно доказательство крайней окамененности иудеев и их субботнического волхвования! Исцеленный человек сперва упоминает о своем исцелении как о самом главном, а затем о несении постели как о второстепенном, в то время как иудеи совсем не обращают внимания на его исцеление, на его жизнь. Естественно было бы после его ответа спросить его: «Кто Тот Человек, Который тебя исцелил?» Но нет; они спрашивают только о том втором, второстепенном и побочном: кто Тот Человек, Который сказал тебе: возьми постель твою и ходи? Видите ли вы, как выродился род избранный? Видите ли, какие волчцы произросли на ниве, некогда породившей Моисея, Исаию и Давида? Видите ли, как благочестие людей израильских, некогда возвышенное, выродилось в субботническое шпионство? И как священническое служение Богу живому обратилось в полицейскую охрану идола богини Субботы?

Исцеленный же не знал, кто Он, ибо Иисус скрылся в народе, бывшем на том месте. Исцеленный больной взглянул с постели своей в очи Господни; ощутил Его животворящее дыхание; познал Его чудотворную силу; и более того - назвал Его Господом; но при всем том он не мог объявить ни имени своего Исцелителя, ни места, откуда Он. А Господь, совершив Свое деяние, тут же скрылся в народе и предоставил событиям развиваться самим по себе. Он есть Сеятель, сеющий доброе семя и оставляющий его расти и со временем приносить плод в соответствии с землею, на которую оно пало. Сотворив доброе дело, дело, Божественное и по силе, и по милосердию, Он удаляется от людей, дабы люди не прославляли Его, как Он и сказал немного позднее: Не принимаю славы от человеков (Ин.5:41). Он удаляется и для того, чтобы иные люди не завидовали Ему, как это часто случалось. Наконец, Он удаляется от людей и для примера всем нам, именующим себя христианами. Доброе дело тогда совершенно, когда оно творится из чистого человеколюбия, во славу Божию. Всякий, желающий творить добрые дела, да творит их не из тщеславия и не ради благодарности человеческой; ибо выставляющий свое доброе дело напоказ, словно на базаре, подобен человеку, оставляющему свою овцу среди волков. Итак, следует бережно охранять свое доброе дело, дабы оно не вызвало ни человеческих похвал, ни человеческой зависти. Но тот, кто намеренно вызовет похвалы и зависть людей, одним своим добрым делом сотворит два злых: похвала повредит лично ему, а зависть - другим.

Потом Иисус встретил его в храме и сказал ему: вот, ты выздоровел; не греши больше, чтобы не случилось с тобою чего хуже. Исцелив его тело, Господь ныне завершает Свое дело и в духовном отношении, объявляя, что причина его страшной болезни есть грех, и предупреждая его: не греши больше, чтобы не случилось с тобою чего хуже. Мы не знаем, какой грех совершил этот человек; но сие и не нужно знать, ибо известно, что всякий грех означает оскорбление Бога и богоотступничество и что всякий нераскаянный грех рано или поздно принесет неизбежные страдания и муки. Не греши больше, чтобы не случилось с тобою чего хуже; то есть: ныне Бог тебя помиловал и простил тебе грех; поэтому более не искушай Бога, ибо вместо милости ты можешь навлечь на себя меч правды Божией. Если ты мог оправдываться в бывшем ранее грехе недостаточным познанием Бога и Его могущества, то после того, что на тебе было явлено, ты ничем не сможешь оправдаться. Вот дивное и страшное предупреждение и всем нам: однажды почувствовав на себе милость Божию, не будем больше грешить, чтобы не случилось с нами чего хуже, хуже того, от чего мы милостиво избавлены.

Человек сей пошел и объявил Иудеям, что исцеливший его есть Иисус. Он объявил это добросовестно и благонамеренно. Его спросили об Иисусе, и он думал, что следует ответить. В то же время он осознавал свой долг пред своим Благодетелем и думал, что надо объявить Его имя всем и каждому, а особенно тем, кто о Нем спрашивает. Пролежав тридцать восемь лет, не думая ни о чем, кроме своих страданий, он, бедный, не мог даже представить себе, какое злое сердце у тех людей, что расспрашивают его об Иисусе. Как ему могло прийти в голову, что они расспрашивают о Господе не для того, чтобы прославить Его как Чудотворца, но для того, чтобы убить Его как нарушителя субботы?

Обратите внимание: он пошел и объявил иудеям, что исцеливший его есть Иисус; не сказавший ему взять постель свою в субботу, но именно исцеливший его. Он полностью занят мыслью о своем исцелении и Исцелителе, между тем как иудеи заняты мыслью о субботе и нарушителе субботы. Может быть, в эти необыкновенные минуты он не ощущал разницы между своим мнением об Иисусе и мнением о Нем иудеев. Он приписывал им свою мысль, свою великую и вдохновенную мысль о посещении Божием, о чуде Божием, на нем бывшем, и потому не мог заметить их злобных и коварных мыслишек, прятавшихся, будто змеи в листве. Он думал о том, как прославить Господа Иисуса Христа, своего Благодетеля, а иудеи думали о том, как бы убить Его. Ибо далее говорится: И стали Иудеи гнать Иисуса и искать убить Его (Ин.5:16). За что убить? За то ли, что Он оказался единственным Человеком, Коего увидел за тридцать восемь лет расслабленный больной в Вифезде? Да, за это. И еще за то, что Он оказался единственным Человеком, ценящим жизнь человеческую выше мертвого идола иудейской богини Субботы.

Но чрез все теснины и ловушки злобы иудейской Господь проходил без всякого вреда, делом и словом распространяя Свое Евангелие человеколюбия, до того самого часа, когда Ему было угодно предаться в руки иудеев, дабы в унижении явить Свое истинное величие и смертью смерть попрать. Ему же о сем подобает честь и слава, со Отцем и Святым Духом - Троице Единосущной и Нераздельной, ныне и присно, во все времена и во веки веков. Аминь.

Святитель Николай Сербский (Велимирович).

Беседы. книга вторая - М.: «Лодья», 2003, сс.367-382