«СЧИТАЮ, ЧТО НУЖНО СОХРАНЯТЬ ЦЕЛОСТНОСТЬ БОГОСЛУЖЕНИЯ»

«СЧИТАЮ, ЧТО НУЖНО СОХРАНЯТЬ ЦЕЛОСТНОСТЬ БОГОСЛУЖЕНИЯ»

На долю иерея Андрея Елисеева, настоятеля прихода Рождества Христова в бельгийском городе Антверпене, выпала трудная миссия — совершать православное церковное служение в стране с другими религиозными и культурными традициями. С отцом Андреем в дни его пребывания в Москве встретился и побеседовал наш корреспондент.

— Какова история Вашего прихода?

— Первый русский православный приход на территории Бельгии появился в 1862 году в Брюсселе. Он назван в честь Святителя Николая Чудотворца. Прихожане собираются на молитву в кафедральном домовом храме-часовне, который располагается на первом этаже дома, где проживает наш правящий архиерей архиепископ Симон. Храм маленький, но там находятся весьма почитаемые святыни, среди них — частица мощей Святителя Николая, принадлежавшая императору Николаю I, а также иконы, связанные с жизнью царской семьи. Когда-то это была посольская церковь, основанная русским посланником при бельгийском дворе князем Орловым. После революции она стала обычным приходским храмом. Долгое время это был единственный храм в Бельгии, принадлежавший Московскому Патриархату.

Постепенно сформировалась Брюссельская и Бельгийская епархия. В период правления владыки Василия (Кривошеина) было открыто несколько новых приходов. Нынешний правящий архиерей владыка Симон управляет епархией уже более 20 лет. Он тоже открыл несколько приходов, в том числе и наш — приход Рождества Христова в Антверпене. Сейчас в Брюссельской и Бельгийской епархии насчитывается 12 приходов. Самые крупные из них — приход храма Святой Троицы в Брюсселе и наш, в Антверпене.

— Что Вы можете сказать о Ваших прихожанах?

— Это очень разные люди, но почти все они — вынужденные переселенцы из республик бывшего Советского Союза. После распада СССР русские, жившие за пределами России, испытали множество притеснений, особенно в новых суверенных государствах Средней Азии. Их выгоняли с работы, им угрожали, в том числе тюремным заключением, у них отнимали бизнес. Получить вид на жительство в России было тогда очень трудно. Его и сейчас не просто получить.

Легче было выехать в Западную Европу. Так они и оседали в разных западноевропейских странах. Это миллионы наших соотечественников. Только в Бельгии их насчитывается сегодня около 80 тысяч.

Основная часть переселенцев — православные. Многие приняли крещение по приезде в Бельгию. За восемь лет существования нашего прихода у нас крестилось более 500 человек, в основном дети.

Большинство переселенцев хотят сохранить свои корни, свой язык. Но есть и те, кто совершенно не желает этого. Они хотят раствориться и ни о чем не задумываться. Когда, скажем, русская женщина выходит замуж за бельгийца, происходит сложное взаимодействие разных культур и традиций. Многие не выдерживают. Большое количество смешанных браков распадается. Надо сказать, что бельгийцы по инерции, идущей еще от советских времен, в целом негативно относятся к русским.

Европейское культурное влияние в Бельгии ощущается слабо. Молодое поколение европейцев сильно американизировано, свою культуру многие не знают и не ценят. В стране широко распространены противоестественные пороки. Те, кто их осуждает, рискуют подвергнуться преследованиям. Разрешена эвтаназия. Допускается усыновление детей однополыми парами. Дальше, как говорится, некуда.

В религиозном плане обстановка еще более сложная. Бельгия — страна с давними католическими традициями. Но сегодня от них почти ничего не осталось. Правда, в государственных школах можно свободно изучать Закон Божий. Разрешено изучать даже православное вероучение по желанию родителей и учеников. Православие в Бельгии является одной из официально признанных религий. Даже если в классе учится только один православный школьник, по закону полагается найти преподавателя для занятий с ним по Православию за государственный счет.

Все религиозные общины, упомянутые в законе, имеют право на государственные субсидии. Власти оказывают помощь и нашему приходу. Мы платим за электроэнергию и за отопление из средств, которые нам предоставляет государство.

Среди местного населения количество так называемых практикующих христиан минимально. По официальной статистике, Чехия, Голландия и Бельгия принадлежат к тем странам мира, где доля неверующих особенно велика. Дети растут в атеистическом окружении, среди сверстников, которые просто насмехаются над религией, как в свое время в Советском Союзе. Слава Богу, у нас в приходе немало детей разного возраста. Но, вообще говоря, нам тяжело, тяжело и в финансовом плане. У нас все непостоянно. У нас нет своего храма, нет оборудованного помещения для воскресной школы. Нет, потому что не хватает средств, чтобы их построить. Мы вынуждены арендовать храм у католиков. Это храм святого Иосифа, приход которого постепенно сошел на нет. Владельцы храма долго размышляли, что с ним делать. Многие католические приходы в Бельгии продают свои церкви, в которых потом размещаются предприятия, рестораны, кафе, другие увеселительные заведения. Церковь, которую мы арендуем, тоже предназначалась для продажи. В ней хотели устроить гостиницу.

Но, слава Богу, вопрос о помощи нашему приходу поднял Президент Российской Федерации В.В. Путин. В 2006 году он встречался с премьер-министром Бельгии Верхофстадтом в Москве. В ходе переговоров был затронут вопрос и о нашем приходе. Дело в том, что когда Путин находился в Бельгии, я подошел к нему и сказал, что в Антверпене есть русская православная община, которая испытывает значительные трудности. Путин обещал оказать содействие и свое обещание сдержал. Именно благодаря вмешательству Путина церковь святого Иосифа не была продана, а перешла к нам в аренду.

Конечно, католический храм трудно полностью переоборудовать в православную церковь. Там был установлен временный иконостас, иконы для него написал протодиакон-голландец из нашей епархии. Мне, конечно, хотелось бы, чтобы у нас был настоящий русский иконостас, хотя бы трехъярусный.

— Есть ли в Вашем приходе воскресная школа?

— Воскресная школа есть, но нет постоянного помещения для занятий. Нет нормальных классов, нет парт. В приходской школе преподается Закон Божий, проводятся уроки церковного пения, русского языка и русской литературы, географии и истории России. Занятия ведут преподаватели из числа прихожан. Я рад, что они не только учат детей православной вере, но и прививают им вкус к чтению, правописанию, к русской прозе и поэзии. Мы привозим из Москвы православную литературу, дети ее с интересом читают.

Не все дети из нашего прихода посещают воскресную школу. Наверное, отчасти это объясняется большой нагрузкой в светской школе. С некоторыми детьми занимаются сами родители. Важно, чтобы в семье было религиозное воспитание. Бывает, что жена — верующая, а муж — неверующий или наоборот. Чаще всего, в 90 процентах случаев, неверующими являются мужья. В таких условиях, конечно, детей воспитывать нелегко.

Немало проблем с языком. Русским многие дети владеют слабо. Словарный запас на местном языке у них больше, чем на русском. В семьях они говорят в основном на бытовые темы. Часто дети чешут себе голову, вспоминая, как правильно сказать по-русски. Слава Богу, что в церкви они говорят между собой на русском языке.

— В какие дни совершаются богослужения в Вашем приходе?

— Каждую субботу и воскресенье и в большие церковные праздники. В воскресенье собирается от 70 до 200 человек. Тех, кто считает себя нашими прихожанами, насчитывается около двух тысяч. Как и в России, не все из них ходят в храм регулярно. Если бы у нас был собственный храм, прихожан было бы намного больше. Опыт показывает — если построен собственный храм, приход не распадается. А когда храма нет, приход может исчезнуть. Храм держит людей. Ведь это не просто какое-нибудь помещение, а намоленное пространство.

— На каком языке ведется богослужение в Вашем храме?

— На церковнославянском. Считаю, что нужно сохранять целостность богослужения, не смешивая его с местными языками. На данный момент такой подход кажется наиболее разумным с точки зрения передачи основ русской традиции следующему поколению христиан. В дальнейшем, возможно, придется частично переходить на местные языки. Но официально одобренных переводов богослужебных текстов на этих языках пока нет. Нужны качественные переводы.

— Занимается ли Ваш приход издательской деятельностью?

— В прошлом году мы начали издавать приходскую газету. Она выходит один раз в месяц. Из-за нехватки средств печатаем ее на принтере.

— Какими еще формами просветительской работы пользуется Ваш приход?

— Важное значение мы придаем беседам с верующими в храме и посещениям прихожан на дому. Освящение квартиры — хороший повод для того, чтобы поговорить о вере. Но я против того, чтобы навязывать людям свое мировоззрение, как это делают сектанты. В этом, как мне кажется, есть элемент коммерческого менеджмента, для нас, православных, неподходящий.

Я не представляю себе, чтобы апостолы стучались подряд во все дома. Они никому не навязывали свою веру. Они проповедовали, где могли и кому могли, проповедовали тем, кто, по Промыслу Божию, оказывался рядом с ними. Наверное, это самый приемлемый способ проповеди. Потому что нет людей, которые приходили бы ко Христу случайно. Все каким-то образом призваны Богом.

— Хорошо ли знают Вашу церковь в городе?

— Знают не только выходцы из бывшего СССР, но и бельгийцы. К нам регулярно приходят бельгийские школьники вместе с преподавателями. Приходят и сами по себе жители города. Экскурсии в наш храм организует городская администрация. Некоторые приходят даже на службу. Людей интересует православная Литургия, церковное пение. Хор у нас очень хороший. В наш храм приходили депутат, представители местных властей, в том числе и на службы. Они чувствуют, что у

нас не просто традиция, а живая вера, еще сохранившееся благочестие. Однажды была прямая трансляция нашего богослужения по первому бельгийскому каналу телевидения.

— Бывают ли чудеса в Вашем приходе?

— В нашем храме однажды мироточила икона Святителя Николая. Как-то из города Сарова для нас передали частицу мощей преподобного Серафима, и по стечению обстоятельств она оказалась в Антверпене именно в сам день памяти преподобного — 15 января. А в 2005 году, в праздник Успения Пресвятой Богородицы, дети, играя во дворе после Литургии, нашли в закрытом почтовом ящике храма, который мы арендуем, эмалированную иконку Божией Матери и медальон с изображением деревянной русской церкви.

Предыстория находки такова. Когда-то эта икона была подарена нашему правящему архиерею владыке Симону. Он хотел сделать из нее панагию и отдал своим знакомым мастерам. Но их мастерскую ограбили. Вынесли из нее все, в том числе икону Божией Матери с медальоном. Но потом, видимо, решили вернуть. Икона, судя по всему, находилась в почтовом ящике примерно два года. Интереснее всего то, что за это время я в него не один раз заглядывал через щелку, но не видел ничего. А дети икону обнаружили и не когда-нибудь, а именно в праздник Успения Пресвятой Богородицы. Это был знак Божией милости. Такими чудесами Господь укрепляет нас в нашем служении.

Беседовал В.М. Вальков

Источник:      Журнал «Пастырь»: март-апрель 2008 г.