МАЛО ХРАМ ПОСТРОИТЬ И ОСВЯТИТЬ, НАДО ЕГО ЕЩЕ И НАМОЛИТЬ

МАЛО ХРАМ ПОСТРОИТЬ И ОСВЯТИТЬ, НАДО ЕГО ЕЩЕ И НАМОЛИТЬ

(Окончание. Начало см.: «Пастырь», 2008, ноябрь)

- Владыка, каковы особенности духовно-просветительской работы в Вашей епархии?

- Политика насаждения атеизма, проводившаяся в течение 70 лет, породила новую поросль людей, способных бросить своих родителей на произвол судьбы. На Сахалине мы это особенно остро чувствуем. Старики говорят: «Пусть нам государство помогает». Я отвечаю: «Если государство не помогает, должен быть другой выход из положения». До революции дети всегда заботились о своих родителях. Но заботились потому, что их правильно воспитывали. А если детям внушать, что они — чуть ли не пуп земли, что они — звезды, то мы вырастим эгоистов, которые такими же и уйдут из этой жизни.

Молодым отцам и матерям я сейчас говорю: «Пусть ваши дети знают и соблюдают пятую заповедь и другие заповеди, которых никто не отменял». «Чти отца твоего и матерь твою, да благо ти будет и да долголетен будеши на земли». Надо объяснять детям, что им самим от выполнения этой заповеди будет лучше. Хотите прожить долгую жизнь — помогайте своим родителям.

Видно же сразу — одни старушки в церковь заходят чистенькие, спокойные, они живут у своих детей, и дети за ними смотрят. А другие ходят неприкаянные, неухоженные. Переживаешь за них, хочешь их утешить, просишь их накормить, так они эту пищу вкушают со слезами. Посмотришь на них и сам заплачешь. Это же показатель состояния человеческого сердца. Какое оно — сердце детей? Спрашиваешь: «У вас есть дети?» Говорят: «Есть. Да они там, на материке». Где же оно, сердце? Бросили родителей умирать.

Разные бывают ситуации, и люди открываются по-разному. Пять лет назад на вертолете разбился наш губернатор, а вместе с ним еще несколько чиновников. Супруга покойного сказала: «Будем хоронить на Новодевичьем кладбище в Москве». Другие вдовы тоже не собирались хоронить своих мужей на Сахалине. Но если бы это произошло, была бы допущена огромная ошибка. Ведь мы же говорим, что это наши острова. Епархия вышла с предложением — похоронить погибших в областном центре рядом с алтарем храма. Вице-губернатор нас поддержал. Вдовы согласились.

Но возникла другая проблема. В газетах начали печатать статьи, в которых задавали вопрос: зачем нам в центре города кладбище? Дескать, кресты на могилах будут пугать наших детей. Корреспонденту местной газеты я тогда сказал: «На Руси считали за честь, если покойника похоронят рядом с храмом.

Вдовы погибших сказали: для наших мужей это будет большая честь. Но кто-то не хочет, чтобы они удостоились такой чести. Неужели они ее не заслужили? Ведь они отдали свою жизнь, находясь, можно сказать, на боевом посту. Погибшие летели на остров Парамушир, что рядом с Камчаткой. Прямого сообщения с ним нет». И еще я сказал: «Если кого-то пугают кресты, которые будут стоять на уровне двух метров от земли, почему их не пугает крест на куполе храма, находящийся на расстоянии 20 метров от земли? Или крест на машине «скорой помощи», которая ездит по всему городу? Неужели мы на нашей земле не имеем права соблюдать наши традиции?»

Кампания против захоронения погибших около храма была, как выяснилось, акцией человека, который приобрел землю близ церкви. Наше предложение вошло в противоречие с его корыстными планами. Когда я рассказал эту историю одному архиерею из центральной России, он удивился. «Надо же, в наших краях и мыслей таких ни у кого не возникает. Какая же дикость у людей в головах». Что поделаешь — такова наша реальность.

Побыв на Сахалине, я понял: самое трудное — не храм построить и не священника привезти. Гораздо сложнее - собрать, сформировать костяк прихожан. На это нужны годы. Нашей епархии 15 лет. Представьте себе 15-летнего юношу или 15-летнюю девушку. Можно ли с них спрашивать то, что мы спрашиваем со взрослых людей? Конечно, нельзя. Прихожане у нас усердные, но очень разные. Каждый своим путем приходит к вере. Помочь им нужно, но деликатно, осторожно. Храм — то место, где человек открывает свое сердце. И поэтому укоры, упреки очень больно в нем отзываются. Хорошо, когда в храме есть человек, который расскажет новичку, где какая чтимая икона, какой сегодня праздник, когда будет служба и так далее. Наши прихожане — народ начинающий, к ним нужно относиться бережно, как к детям.

- Владыка, в какой степени Вам пригодился опыт, полученный в Троице-Сергиевой Лавре?

- Троице-Сергиева Лавра для меня - образец правильного распределения обязанностей. Один насельник отвечает за строительство, другой — за благочиние, третий — за духовное руководство, четвертый — за питание, пятый — за финансы. Все четко распределено. В епархии я стараюсь действовать по той же схеме. Нужно искать и находить людей, способных взять на себя ответственность за определенный участок. Пришлось, конечно, часть священников заменить, не без этого.

Монашеский опыт, полученный в Троице-Сергиевой Лавре, помогает мне в общении с паствой. Но, конечно, разница между служением благочинного и архиерейским служением — огромная. Благочинным Лавры я был 13 лет и три месяца. Отвечал, чтобы в Лавре было благочиние. Я не погружался в строительные или финансовые дела, не вникал в продовольственные или транспортные проблемы. Теперь же я должен заниматься всем вышесказанным. Зачастую приходится работать в экстремальных условиях.

Лавра приучила меня к терпению. Здесь, на Сахалине, оно необходимо, как нигде. Значительную часть наших священнослужителей составляют монахи. Семейным священникам у нас трудно выживать. Однажды со мной в епархию приехал один игумен. Он сказал: у вас не кафедральный собор, а настоящий монастырь. Как вышли на службу все в клобуках...

Семейным священнослужителям, повторяю, у нас особенно трудно. Но есть в епархии один батюшка, у которого шесть детей. Мы ему всем миром помогаем. А другой приехал с Украины, у него пять детей. Живут они в хрущевке, в маленькой-маленькой квартирке. Как они там только помещаются, не знаю. Нары сделали, на нарах спят. Очень хороший батюшка. Наши священники — все подвижники. Жить на Сахалине — уже подвиг. А служить, чтобы были результаты — это двойной подвиг.

- По случаю 15-летия Вашей епархии в Андрониковом монастыре города Москвы состоялся концерт, организованный православной журналисткой Ольгой Кирьяновой. Чем он Вам запомнился? - Да, этот концерт положил начало празднованию юбилея епархии. Чем он мне запомнился? Представьте себе такую ситуацию. Человек давно ничего не ел, а ему вдруг налили целую тарелку супа. Нечто подобное, только в духовном плане, происходило со мной во время концерта. Хор так пел, что слезы наворачивались на глаза. Чтобы так петь, человек должен вырасти в определенной культуре. На Сахалине эта культура только формируется. Потребуется немалое время, чтобы она сформировалась. В древности говорили: мало храм построить и освятить, надо его еще и намолить. Это самое сложное.

- Благодарю Вас, владыка, за эту беседу. Позвольте пожелать Вам помощи Божией в Ваших многотрудных делах.

Беседовал В.М. Вальков

Источник:      Журнал «Пастырь»: декабрь 2008 г.