О крестном следовании за Христом

О крестном следовании за Христом

И, подозвав народ с учениками Своими, сказал им: кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною.

Ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня и Евангелия, тот сбережет ее.

Ибо какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?

Или какой выкуп даст человек за душу свою?

Ибо кто постыдится Меня и Моих слов в роде сем прелюбодейном и грешном, того постыдится и Сын Человеческий, когда приидет в славе Отца Своего со святыми Ангелами.

И сказал им: истинно говорю вам: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Царствие Божие, пришедшее в силе (Мк. 8,34 –9,1).

Святой праведный Иоанн Кронштадтский

Новые грозные слова

Хочешь итти за мною, отвергнись себя, возьми крест свой и следуй за Мною, говорит Он тебе (Мф. 16, 24). Секи же со всеми корнями свои грехи — маловерие и неверие, гордость, зависть, блуд и все страсти, все эти адския, дикия, смертоносныя прозябания, которая по твоему нерадению, насадил и возрастил в тебе первый богоотступник и супостат, а потом засей свое сердечное поле всякими семенами добра — веры, смирения, покаяния и всяких добрых дел. Выучи этот урок твердо, исполни его — и наследуешь с разбойником покаявшимся царство небесное.

Живой колос

Господь один достоин преимущественной и всецелой нашей любви и самоотвержения. Кто хочет идти за Мной, отвергнись себя и возьми крест свой, и следуй за Мной (Мк. 8, 34). А что мы находим в тварях, в своих страстях и похотях плоти и крови, в пристрастиях к миру? Находим постоянный обман, прелесть, тлен, скорбь, мрак и тесноту, разочарование и скуку, пустоту и, в конце концов, вечную муку, если не опомнимся, не покаемся и не обратимся к Богу, Источнику нашей жизни и всякого блага. Там непрестанно находим обман и вред в излишних удовольствиях чрева, в яствах, напитках, в играх, зрелищах, разгулах, в чтении одних светских книг легкого содержания. Как многие после кончины безутешно будут стенать, плакать о том, что напрасно погубили время, данное для столь великой цели, т.е. для спасения души, для присвоения Богу, для покаяния, отчуждения от всякого греха, для всяких добрых дел! Доколе имеем время, очнемся от своего греховного и пагубного усыпления, от своей греховной мечтательности. Се Жених грядет в полуночи, и блажен раб, его же обрящет бдяща...

Великий пост

Кто хочет идти за Мною, сказал Иисус Христос народу с учениками Своими, отвергнись себя, и возьми крест и следуй за Мною. Ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее; а кто потеряет душу свою, т. е. жизнь свою, т. е. умертвит все страсти и вожделения свои, ради Меня и Евангелия, тот сбережет ее. Ибо какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? Или какой выкуп даст человек за душу свою? Ибо кто постыдится Меня и Моих слов в роде сем прелюбодейном и грешном; того постыдится и Сын человеческий, когда приидет в славе Отца Своего со святыми Ангелами (Мк 8,34-38). Господь Иисус Христос повелевает нам совершенно отречься себя, т. е. от сатаны, действующего в нас, и от всех дел его, и от всего служения его, и всей гордыни его, и взять крест свой, т.е. терпеть неизбежные тяжкие лишения, болезни, страдания и скорби, посылаемые нам для нашего очищения, вразумления, укрепления в добродетели, и искушения, причиняемые нам демонами и людьми. Мы крайне пристрастны к жизни плотской; мы сжились с грехами, приникли к ним и боимся объявить им решительную войну, разорвать с ними всякий союз; мы принимаем против них только полумеры, как бы бережем себя с ними, потому что они сделались нашими как бы природными удами и потому всегда остаемся с ними, и они в нас укореняются все больше и больше, борьба с ними делается труднее и упорнее, мы часто теряем себя для Бога и делаемся каждодневной добычей и стяжанием врага. Слова Господа: кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, исполняются над нами всякий день. Мы ежедневно продаемся врагу нашему всеми родами грехов, в нас живущих и действующих; ежедневно умираем духовно, и о! если бы ежедневно же восставали, оживали для Бога через слезное покаяние. Ведь грехи наши разлучают нас временно от Господа (Ис 59,2). Они могут разлучить нас и навеки бесконечные, если не обратимся и не раскаемся от всего сердца. Но, посмотрите на примеры многих грешников, сделавшихся святыми: Петра, мытаря, Марии Египетской, Евдокии и других; посмотрите вообще на примеры святых, как они решительно и бесповоротно вступали в борьбу с грехом, со страстями, с диаволом; как искренне возлюбили Бога и правду Его, и, отрекшись от плотской жизни для Христа и Евангелия, сберегли души свои на веки бесконечные. Отчего же нет у нас решительной борьбы с грехом? Мы очень любим жизнь временную, боимся огорчать плоть, боимся искушений сильных, крайне любим мир и его блага, забывая неизбежность смерти и перехода в новую жизнь; рассчитываем жить долгие годы в постоянном благополучии; в погоне за удовольствиями чувственными забываем божественное благородие своей души, предназначение ее к бессмертию и вечному блаженству; забываем, что она бесконечно дороже целого мира со всеми его сокровищами, которые, как тень пройдут. Обличая такое безумное поведение наше, Господь говорит: какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? Или какой выкуп даст человек за душу свою? Есть и еще причина, почему мы решительно не оставляем своего грешного образа жизни и остаемся рабами мира и его привычек, обычаев и всего склада светской, суетной жизни. Потому что многие из нас тайно стыдятся своей веры, стыдятся исповедовать Господа, жить по Его заповедям, по Его Евангелию, следовать за Ним, чтобы не потерять уважения в свете, почета в мире прелюбодейном и грешном - и вот они позволяют себе увлекаться потоком мирской, грешной, суетной, часто преглупой и вредной жизни. Они и сознают, что безрассудно, во вред себе проводят время столь драгоценное; знают и высшую цель жизни человека на земле, знают и о жертве искупления, принесенной за них на кресте, но сложившийся образ жизни, понятия света, своеобразные, превратные взгляды товарищей на жизнь, на веру, на Церковь не позволяют им сойти с того распутья, на котором они себя поставили, и не дают им опомниться и придти в себя, размыслить о своей судьбе. Они жалкие рабы своей среды, рабы мира грешного, во зле лежащего. Но если хочешь, христианин, идти за Христом и войти в славу Его, то ты должен непременно следовать за Ним, исполнять Его заповеди, смиряться, молиться, любить Его, страдать и терпеть. Терпением вашим спасайте души ваши (Лк 21,19). Ужасное возмездие ожидает неверных христиан за то, что они отвергли великое попечение о себе Божие и жертву Господа Иисуса Христа, принесенную и за них на кресте. Они стыдились Его, Его Евангелия, жизни по Евангелию. Постыдится и Он их, когда придет судить мир во славе Отца Своего, не признает их Своими и на веки отринет их от лица своего. Кто постыдится Меня, говорить Господь, в роде сем прелюбодейном и грешном, и Сын человеческий постыдится его, когда приидет во славе Отца Своего со святыми Ангелами. Ужасная участь! Итак, пока имеем время, отвергнем страсти, похоть плоти, похоть очей и гордость житейскую, не убоимся креста, вводящего в вечную славу, и невозвратно последуем за Христом, куда бы Он не повелел: ибо где Он, там и слуга Его будет (Ин 12,26). Аминь.

Авва Дорофей

Душеполезные поучения

Отвергнуться же себя и взять крест свой значит: отсекать свою волю во всем и почитать себя за ничто. Так как ты сказал, что немощен телом и не можешь ничего делать, то делай по силе своей, вкушая хлеба и пития несколько менее надлежащего, ибо Бог принял две лепты вдовицы и порадовался о них более, нежели о всем прочем. Обучи себя не обращаться с другими свободно, и ты спасешься. Храни прежние ответы мои и сей последний, как зеницу ока. Что же касается слов моих: «не показывай сокровищ твоих Вавилонянам», я говорил это о бесах, которым ты покажешь их, если будешь говорить людям, что тебе написан оный ответ. Бесы, видя сие, раздражатся на тебя и будут тебя бороть тщеславием, а простых слушателей соблазнять, и ты понесешь осуждение за то и за другое. Тем же, которые могут слышать и сохранять (слова мои), они принесут радость и пользу. Все, что ни делаешь доброго, старайся скрывать, ибо сие тебе полезно. Господь да вразумит тебя молитвами Святых. Аминь.

Святитель Филарет Московский

Слова и речи

Слово в неделю крестопоклонную

1822

Иже хощет по Мне ити, да отвержется себе,

и возмет крест свой, и по Мне грядет.

Марк. VIII, 34.

Некогда Иисус Христос наименовал Себя Путем, Истиною и Жизнию (Иоан. XIV, 6). Теперь, соответственно с первым из сих наименований, указует Он нам путь. Иже хощет по Мне ити, да отвержется себе, и возмет крест свой, и по Мне грядет.

Евангелист замечает при сих словах, что Иисус Христос произнес их, призвав народы со ученики Своими. Сие показывает, что Его воззвание относится не к одним особенно избранным, но ко всем без исключения.

Кто бы ты ни был, слушающий сие, надобно и тебе подумать о пути. В видимом и временном мире, в котором ты живешь, нет ничего неподвижнаго, но все идет, и проходит. И твоя жизнь идет, и проходит; ты покоишься иногда, по видимому, телом, но твои сокровенныя помышления, твои тайныя желания непрестанно в движении: а потому если ты не идешь путем спасения, то верно идешь путем погибели, или, если не идешь, то падаешь, – падаешь из жизни духовной в плотскую, из жизни человеческой в скотскую, и не приметишь, как обрушишься в жизнь адскую, в смерть сугубую, – невозвратно! Подумай же о своем пути!

Как вождь и царь свободных, Иисус Христос не приневоливает никого к пути, который Он указует, но приглашает желающих вступить в оный: иже хощет по Мне ити. Спроси себя, Христианин, спроси так, чтобы ответствовать решительно, хочешь ли ты идти за Иисусом Христом?

Христианину не хотеть идти за Христом? Какая нелепая мысль! Как она противоречит сама себе! Однако есть люди, которые понимают, как нелепа сия мысль, но не чувствуют, как преступно сие дело. Почему же мы и Христиане, когда не последуем Христу? – Мы потому Христиане, – скажут некоторые, прислушавшись к словам первоначальнаго учения Христианскаго, но не уразумев силы их, – мы потому Христиане, что веруем во Христа. – Хорошо. Но если ты веруешь во Христа; то конечно веруешь и в слово Христово: ибо то и другое есть одно. Если ты веруешь в слово Христово; то должен и поступать по сему слову: ибо веровать в слово, и не поступать по нему, есть пагубная дерзость и безумие. Изъясним сие примером: если бы тебе, блуждающему в неизвестных и опасных местах, сказал некто: вот тропинка, по которой ты можешь придти в безопасное место; и если бы ты, не имея причины сомневаться в сем указании, стал медлить, или пошел в противную сторону, может быть на встречу зверю или разбойнику: не была ли бы то пагубная дерзость и безумие? – Но чтo говорит тебе слово Иисуса Христа, в Котораго, и в которое ты веруешь? – Аще хощеши совершен быти, гряди в след Мене. (Матф. XIX, 21). После сего чем отзовешься от последования Иисусу Христу? Разве тем, что ты не домогаешься совершенства? Но сего именно требует от тебя Тот, в Котораго ты веруешь: будите вы совершени, говорит Он; и притом как? якоже Отец ваш небесный совершен есть (Матф. V, 48). Если ты отрекаешься от стремления к совершенству: то Он отъемлет у тебя надежду царствия небеснаго: аще не избудет правда ваша паче книжник и фарисей, не внидете в царствие небесное (Матф. V, 20). Если ты не хочешь быть с Ним: – а как быть с Ним, если не поступать по слову Его, и не последовать Ему во всем? – то Он признает тебя врагом Своим, и отрекается тебя пред лицем неба и земли: иже несть со Мною, на Мя есть (Матф. XII, 30); иже аще постыдится Мене и Моих словес в роде сем прелюбодейнем и грешнем, и Сын человеческий постыдится его, егда приидет во славе Отца Своего со Ангелы святыми (Марк. VIII, 38). И так одно из двух: или ты должен идти за Христом, последовать Его слову и Его примеру; или ты напрасно называешься Христианином.

Не трудно было бы признать и принять обязанность идти за Христом, если бы не останавливала мысль: куда идти за Ним? Куда же? – Посмотрим, куда Он идет. Се восходим, возвещает Он идущим в след Его (Марк. X, 33. 34), се восходим во Иерусалим, и Сын человеческий предан будет Архиереом и книжником, и осудят Его на смерть, и предадят Его языком, и поругаются Ему, и уязвят Его, и оплюют Его, и убиют Его. Страшный подлинно путь Христов! Самые Апостолы, которые, будучи непосредственно Им руководимы, за Ним следовали, не могли спокойно проходить путем сим. Бяху, повествует Евангелист, на пути восходяще во Иерусалим; и бе варяя их Иисус, и ужасахуся, и в след идуще, бояхуся (Марк. X, 32). И что еще? Есть на сем пути поприще, которое Сам Иисус Христос проходил не без ужаса: начат ужасатися и тужити (Марк. XIV, 33).

Но не напрасно ли открываю я весь ужас пути Христова, котораго и без того страшатся многие? – Нет, Христиане, утешение наше, скажем со Апостолом, не от прелести, ни от нечистоты, ни лестию (1 Сол. II, 3). Не хотим скрывать от вас трудности, которая неизбежна: но из самой трудности вы можете усмотреть, что не трудно преодолеть ее. От чего ужасался Иисус Христос, Его же вся боятся и трепещут, Которому некого бояться, потому что нет силы, которая бы могла быть страшна для Всемогущаго? От чего тужил Тот, Который есть источник радости и блаженства для всего, чтo может быть причастно радости и блаженства? Очевидно, что не Его собственно был сей ужас, и сия туга: но подвергся Он им потому, что Он недуги наша прият, и болезни понесе (Матф. VIII, 17). Но для чего приял Он и понес наши недуги и болезни, если не для того, чтобы уврачевать их, или по крайней мере, до совершеннаго уврачевания, облегчить так, чтобы не оставить нас искуситися паче, еже мощи (1 Кор. X, 13)? Следственно ужас и скорбь, если не совсем отъяты от пути Христова, то много уменьшены тем самым, что Он уже совершил путь сей, и проложил его для нас. Посему и Апостолы не всегда, как в начале, боялись идти за Христом; но пришло после время, когда они тем же страшным и скорбным путем проходили с радостию. Они, пишет повествователь их деяний, идяху радующеся, яко за имя Господа Иисуса сподобишася безчестие прияти (Деян. V, 41). Как могло статься, что те же люди, на том же пути, сперва боялись, а потом радовались? Боялись, когда Иисус Христос еще не совершил сего пути, и не привел его в безопасность; радовались, когда Он прошел путем сим, и на Себе унес трудности его. Боялись, когда взирали только на сии трудности, не проникая далее; но возрадовались, когда ясно усмотрели конец пути Христова. Ибо куда наконец приводит путь сей? Он приводит на небеса, к Самому Богу Отцу, как Сам Иисус Христос, изображая весь путь Свой, от начала до конца, сказует: изыдох от Отца, и приидох в мир, и паки оставляю мир, и иду ко Отцу (Иоан. XVI, 28). Сей путь вводит в славу Божественную: подобаше пострадати Христу, и внити в славу Свою (Лук. XXIV, 26). Не ужели и мы, скажет не разумеющий таин Христовых, не ужели и мы возведены будем к Самому Богу Отцу, и внидем в славу Единороднаго Сына Божия? Так, братия! Ибо верен Тот, Который сказал: идеже есмь Аз, ту и слуга Мой будет (Иоан. XII, 26). И так, если Господь наш идет к Богу Отцу Своему: то приведет к Нему с Собою и нас. Если Христос входит в Свою Божественную славу: то введет с собою и Христиан, и соделает, как изъясняется Апостол, причастниками Божественнаго естества (2 Петр. I, 4). Не говорите, что толикая высота недосязаема для земнородных: нам должно только с твердою решимостию вступить в ту часть пути Христова, которую прошел Он, и проложил для нас на земли; когда надобно будет вознестись превыше земнаго, и восходить к небесному и Божественному, тогда Он Сам подымет нас, яко на крилех орлих (Исх. XIX, 4), по Своему великому обещанию: аще Аз вознесен буду от земли, вся привлеку к Себе (Иоан. XII, 32).

При сих размышлениях, надеемся о вас, братия, что сердце ваше говорит Вождю и Спасителю своему: Господи! иду по Тебе, аможе аще идеши (Матф. VIII, 19); только Ты, Сердцеведче, не отрини сего желания, как некогда отвергнул оное в устах некоего, без сомнения, потому, что не от полноты сердца оно изливалось.

Если же вы желаете идти за Христом: то время сказать вам, как должно вам идти за Ним. Иже хощет по Мне ити, да отвержется себе, и возмет крест свой, и по Мне грядет.

Во-первых, желающий последовать Христу должен отречься самого себя, то есть, отвергнуть свое самолюбие, не быть привязан к собственной чести, собственной выгоде и собственному удовольствию, но все сие, по образу путешественника, встречать мимоходом, и вскоре оставлять позади себя; во всем поступать по сему наставлению Апостола: да имущии жены, якоже не имущии будут: и плачущиися, якоже не плачущии: и радующиися, якоже не радующеся: и купующии, яко не содержаще: и требующии мира сего, яко не требующе (1 Кор. VII, 29–31). Как можно, скажут, дойти до такого самоотвержения? Можно так же, как воин отрекается от приятностей домашней жизни, когда выходит на поле брани; как он отрекается и от самой жизни, когда вступает в сражение, без каковаго отречения не мог бы он быть ни мужественным, ни победоносным. Если сие можно делать для тленнаго венца и временной славы: чего не можно и не должно сделать для венца нетленнаго и славы вечной?

Во-вторых, для последования Христу должно взять крест свой. Крест Христов составляют Его страдания, искушения и убиение (Марк. VIII, 31). Претерпев един все сие для нас, Он имеет совершенное право требовать, чтобы каждый из нас претерпел все сие для Него. Но дабы не сокрушить нас тяжестию сего бремени, под которым Он Сам являлся изнемогающим, Он не возлагает на нас Своего великаго креста, но заповедует только взять каждому свой собственный, то есть, быть готовым перенести столько страданий, искушений, внешних, внутренних, сколько на каждаго в особенности наведет наказующая, очищающая, и вместе милующая судьба всем управляющаго Провидения. Не ужели сие неизбежно? вопиют изнеженныя души. – Успокойтесь и разсуждайте. Если подобаше пострадати Христу, безгрешному и всемогущему, дабы внити в славу Свою: как можем мы, оскверненные и разслабленные грехом, дойти до сея славы, не быв очищены искушениями и укреплены страданиями? Ибо чтo живет в нас ныне? Если самолюбие препятствует признанию: обличим себя признанием Апостола: не живет во мне, сиречь во плоти моей, доброе (Рим. VII, 18). В нас живет, со времени перваго греха, ветхий Адам, с его страстями и похотями: как же можно совлещись его, и облещись в новаго человека, – чтo есть цель нашего стремления, – не говорю, без страдания, но даже без смерти? Должно взять крест не для того только, чтобы подвизаться в ношении онаго, но чтобы наконец совсем распять плоть со страстьми и похотьми (Гал. V, 24), умертвить уды наша, сущия на земли (Кол. III, 5), умереть таинственно, чтобы живот наш был сокровен со Христом в Боге (Кол. III, 3).

Таково, Христиане, учение креста, учение столь нужное и существенное в Христианстве, что Церковь, не довольствуясь часто возвещать оное гласом, еще чаще представляет оное в изображениях и знамениях. При самом крещении она возлагает на нас изображение креста; при каждой молитве повелевает нам полагать на себе знамение креста; и от времени до времени, как и в настоящий день, торжественно предлагает нам для поклонения и целования знамение креста. Будем внимательны; приимем, не яко от уст человеческих, но яко от уст Самого распятаго Спасителя нашего сию заповедь, да отвержемся себе, и возмем крест свой, и последуем Ему. Аминь.

Святитель Игнатий Брянчанинов

Аскетические опыты, том 2

Для достижения совершенства, вслед за истощанием [раздачей - ред.] имения на нищих, необходимо взять крест свой. Оставлению имения должно последовать отвержение от самого себя, в чем и заключается принятие креста, или произвольное и постоянное подчинение скорбям двоякого рода, из которых составляется крест, как бы из двух древ, соединенных между собой и пресекающих друг друга. Одни из этих скорбей попускаются промыслом Божиим к нашему душевному созиданию, а другие мы должны возлагать произвольно сами на себя для обуздания и умерщвления страстей своих, для умерщвления в себе своего падшего естества. О скорбях, попускаемых нам промыслом Божиим, говорить святой Апостол Павел: Его же любит Господь, наказует: биет же всякого сына, его же приемлет. Аще наказание терпите, яко сыновом обретается вам Бог: который бо есть сын, его же не наказует отец. Аще же без наказания есте, ему же причастницы быша вси (истинные служители Божии): убо прелюбодейчищи есте, а не сынове. К сим, плоти нашей отцы имехом наказатели, и срамляхомся: не много ли паче повинемся Отцу духовом, и живи будем?. Святой Апостол Петр возводит к духовному разумению скорбей и утешает подвергшихся им следующим образом: Возлюбленные! Огненнаго искушения, для испытания вам посылаемого, не чуждайтесь, как приключения для вас странного. Но так как вы участвуете в Христовых страданиях, радуйтесь, да и в явление славы Его возрадуетесь и восторжествуете. Если за имя Христово злословят вас, то вы блаженны. Ибо Дух славы и силы, Дух Божий на вас почивает. Теми он хулится, а вами прославляется. Только бы кто из вас не пострадал как убийца, или тать, или злодей, или как мятежник. А если как христианин, то не стыдись, но прославляй Бога за такую участь. Ибо время начаться суду с дома Божия. Если же прежде с нас начнется, то какой конец непокоряющимся Евангелию Божию? Если праведник едва спасется, то нечестивый и грешный где явится? Итак, страждущие по воле Божией, Ему, как верному Создателю, да предают души свои, делая добро. По наставлению Апостола Павла, попускаемые Промыслом скорби должно принимать с величайшей покорностью Богу, как и Апостол принимал попущенные ему искушения: благоволю, говорил он, в немощех, в досаждениих, в бедах, в изгнаниих, в теснотах, по Христе. По наставлению святого Апостола Петра, при нашествии скорбей должно предаваться всесвятой воле Божией и с особенной трезвенностью, твердо держаться Заповедей Божиих, от которых враг старается во время скорби отторгнуть помыслами печали, безнадежия, ропота, гнева, хулы. Всю печаль нашу возвергнем на Бога, яко Той печется о нас. Подобает нам иметь всякую радость, то есть, величайшую радость, егда во искушения впадаем различна: искушения суть признак призвания нас Богом, признак избрания, признак усыновления. Из среды их будем возносить славословие Богу, как возносил его праведный, многострадальный Иов из среды разнообразных бедствий, отовсюду окруживших его. Из среды их будем приносить благодарение Богу, исполняющее сердце благодарящего духовным утешением и силой терпения, благодарение, заповеданное Самим Богом. О всем благодарите, завещает Апостол, сия бо есть воля Божия о Христе Иисусе во вас. Говорит святой Петр Дамаскин: «Как чадолюбивые родители, будучи побуждаемы любовью, с угрозами обращают к благоразумному поведению детей своих, позволивших себе поведение безрассудное, так и Бог попускает искушения, как жезл, обращающий достойных от диавольского злосоветия. Иже щадит жезл свой, ненавидит сына своего: любяй же наказует прилежно. Лучше терпением находящих (попускаемых искушений) прибегать к Богу, нежели из страха бедствий подвергаться отпадению, впадать в руки диавола, и навлечь на себя вечные отпадение и муку с ним. Одно из двух непременно предлежит нам: или мы должны претерпеть первое, временное, или подвергнуться второму, вечному. Праведников не прикасаются ни те, ни другие бедствия: потому что они, любя события, представляющиеся нам несчастьями, радуются им, лобызая искушения, как находки и время для приобретения духовной корысти, пребывают неуязвленными. Не умирает тот, в кого ударила стрела, но не поразила его, погибает тот, кому она нанесет смертельную рану. Повредила ли напасть Иову? Напротив того, не увенчала ли его? Привели ли в ужас апостолов и мучеников муки? Они радовались, говорит Писание, яко за имя Господа Иисуса сподобишася безчестие прияти. Победитель чем более бывает борим, тем больших сподобляется венцев, тем большую от этого ощущает радость. Когда он услышит голос трубы, то не приходит в страх, как бы от голоса, возвещающего заколение, напротив того, веселится, как о предвещании венца и воздаяния. Ничто не доставляет победы столько беструдной, как мужество с извещенной верой! Ничто не навлекает с таким удобством побеждения, как самолюбие и боязнь, рождающиеся от неверия». Господь обетовал скорби последователям Своим на все время земного странствия их, обетовал земную жизнь, подобную Своей, проведенной в лишениях и гонениях, но вместе заповедал им мужество и благонадежие. «Аще мир вас ненавидит, сказал Он им, ведите, яко Мене прежде вас возненавиде. Аще от мира бысте были, мир убо свое любил бы: яко же от мира несте, но Аз избрах вы от мира, сего ради ненавидит вас мир. В мире скорбни будете, но дерзайте яко Аз победих мир: никакая скорбь, никакое искушение не возмогут ни одолеть, ни сокрушить вас, если вы будете веровать в Меня и пребывать во Мне исполнением Моих заповедей». Верен Бог, говорил Апостол, Иже не оставит вас искуситися паче еже можете, но сотворит со искушением и избытие яко возмощи вам понести. Также и в другом месте Писания Святой Дух свидетельствует: Многи скорби праведным, и от всех их избавит я Господь. Хранит Господь вся кости их, и ни едина от них сокрушится. Поверим обетованию Божию, не устрашимся волнующегося моря скорбей и благополучно переплывем его, держимые невидимой, но всесильной десницей Божией.

Патриарх Сергий (Страгородский)

Православное учение о спасении

«Если кто хочет идти за мною, говорит Господь, отвергнись себя, и возьми крест свой и следуй за мною» (Мф. XVI, 24). Отвечает ли этим требованиям правовое жизнепонимание? Можно ли сказать, что человек любит Бога больше всего, можно ли сказать, что он совершенно отвергся себя, — когда человек исполняет волю Божью только в надежде за это получить высшую награду. Ведь, целью, которая освящает для человека доброделание в данном случае служит ничто иное, как благополучие, — средоточием жизни человека продолжает оставаться его собственное «я», а не Бог. Делая известную уступку в пользу закона Божия, человек в душе-то остается все прежним себялюбцем, желающим только своей выгоды. Правда, изречение о крестоношении относится к скорбям здешней жизни. Но справедливо ли этими скорбями ограничивать силу слов Спасителя? Не нужно забывать, что Господь никогда не учил нас внешнему благоповедению, как конечной цели, а имел в виду настроение. Если напр., Он заповедал остерегаться клятвы, подставлять другую щеку ударившему и пр., то это совсем не значит, что христианину предписываются именно эти действия (сектанты не имеют права так ограничивать смысл этих слов). Для христианина обязательно то настроение, которое при известных условиях может выразиться в указанных действиях; эти последние служат только, так сказать, наглядным примером к учению, а не его содержанием. Точно то же и о крестоношении. Господу, конечно, не нужны наши страдания, а нужно то настроение, которое делает для нас не только безразличным, но и радостным страдать за Христа, — нужно то самоненавидение, которое является выражением любви к Богу. Даждь ми, сыне, твое сердце, говорит Премудрый (Притч. 23, 26). Между тем, делание из-за награды сердца-то именно и не дает, сердце-то именно принадлежит по-прежнему человеку, а не Богу. «Если делаете добро тем, которые вам делают добро; какая вам за то благодарность? Ибо и грешники то же делают. И если взаймы даете тем, от которых надеетесь получить обратно, какая вам за то благодарность? ибо и грешники дают взаймы грешникам, чтобы получить обратно столько же» (Лук. VI, 33 — 34). Опять Господь не о должниках наших печется, а хочет этим примером научить нас самоотвержению ради нашего Небесного Отца. «И будет вам награда великая, и будете сынами Всевышнего; ибо Он благ и к неблагодарным и злым» (ст. 35). Если же мы любим Христа и следуем за Ним только потому, что «ели хлеб и насытились» (Ио. VI, 26), — если мы делаем добро только потому, что от Бога ожидаем большего вознаграждения, то чем наше доброделание отличается от языческого? Ведь, и язычники, ожидая награды, могут делать добрые дела, — совершают даже такие подвиги, пред которыми нельзя не остановиться в изумлении? Таковы, напр., факиры, буддийские подвижники, некоторые дервиши и т.п. Все они, всякий по своему, ожидают себе награды или выгоды за гробом и ради нее удручают свое тело, переносят обиды, отказываются от удобств и почестей мирской жизни и пр. Все отличие нашего доброделания от языческого будет состоять в том, что мы ожидаем себе награды от истинного Бога, тогда как буддисты, факиры и пр. гоняются за призраками; но в существе своем, с точки зрения настроения, мы от них нисколько не будем отличаться; мы будем такими же, как они, себялюбцами. Нет, истинный последователь Христа «называет субботу отрадою» (Ис. 58 13), а не бременем и не средством для выгоды, «рожденный от Бога не делает греха» не из-за страха наказания и не по желанию награды, а потому, «что семя Божие пребывает в нем» (Ио. III, 9). Доброделание его, таким образом, должно находить себе корень внутри души, должно проистекать не из саможаления, по самому существу враждебного Христову учению, а из любви к добру и Богу.

Вот, почему оо. Церкви со всею решительностью обличают доброделание из-за награды или из-за страха, это «кормчество», по выражению св. Григория Богослова. «По моему мнению, — говорит Климент Александрийский, — мы должны прибегать к слову спасения не из страха наказания, ни из-за обещания награды, но ради самого добра. Делающие так стоят на правой стороне святилища, — те же, которые думают, что они, давая тленное, получат в обмен принадлежащее бессмертие, названы в притче о двух братьях наемниками». «Если бы мы могли представить, — говорит он же, — что кто-нибудь предложил гностику, желает ли он выбрать познание Бога или вечную жизнь, и если бы эти две вещи, которые совершенно тожественны, были разделены, то гностик без малейшего колебания избрал бы познание Бога, признавая, что обладание верой, которая от любви восходит к познанию, желательно само по себе», независимо от того, приятно ли или неприятно, выгодно или нет для человека. «Если ты раб, — говорит св. Григорий Богослов, — бойся побоев. Если наемник, одно имей в виду: получить. Если стоишь выше раба и наемника, даже сын, — стыдись Бога, как Отца; делай добро, потому что хорошо повиноваться Отцу. Хотя бы ничего не надеялся ты получить, — угодить Отцу само по себе награда». «Совершенство, — по словам другого Григория (Нисского), — не рабски, не по страху наказания удаляться от порочной жизни и не по надежде наград делать добро, с какими-то условиями и договорами торгуя добродетельною жизнью; но теряя из виду все, даже, что по обетованию соблюдается надежде, — одно только представлять себе страшным — лишиться Божьей дружбы, и одно только признавать драгоценным и вожделенным — соделаться Божьим другом; это, по моему мнению, и есть совершенство в жизни».

Митрополит Антоний Сурожский

Проповеди

Неделя после Воздвижения

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

Мы недавно совершали поклонение Кресту Господню. В одном месте Евангелия Господь говорит нам: Никто не имеет любви большей, чем тот, кто полагает жизнь свою за ближнего своего... Этим разрешается антиномия между ужасом креста и его славой, между смертью и воскресением. Нет ничего более славного, более трепетного и дивного, чем любить и быть любимым. И вот, быть любимым Богом всей жизнью, всей смертью Его Единородного Сына, и любить друг друга ценой всей нашей жизни, и если нужно, всей нашей смерти — есть одновременно и трагедия, но больше всего — торжество и победа.

В Евхаристическом каноне на Литургии говорится: «Свят еси и Пресвят, Ты, и Единородный Твой Сын, и Дух Твой Святый. Свят еси и Пресвят,… Иже мир Твой тако возлюбил еси, якоже Сына Твоего Единородного дати, да всяк веруяй в Него не погибнет, но имать жизнь вечную. Иже пришед, и все еже о нас смотрение исполнив, в нощь, в нюже предаящеся, паче же сам себе предаяше за мирский живот…»

Это — любовь Божественная. Иногда свою жизнь отдать легче, чем отдать в смертную жертву кого-то, кого любишь больше всего; это и сделал Бог, наш Отец. Но это не умаляет жертвы Того, Кто послан на смерть ради спасения одного человека или всего мира.

И поэтому, думая о Кресте, мы должны думать об этой страшным образом переплетающейся тайне трагедии и победы. Крест, орудие унизительной смерти, смерти отмщения, на которую обрекались преступники, становится — потому что эта смерть была смертью Невинного и потому что эта смерть была отдающей себя любовью — становится победой.

Вот почему апостол Павел мог сказать: Уже не я живу, но живет во мне Христос... Любовь Божественная переполнила его до краев, и не было в нем места ни для какой другой мысли, другого чувства, другого подхода к кому бы то ни было, кроме любви, такой любви, которая отдавала себя неограниченно, любви жертвенной, любви распятой, но и любви торжествующей в радости жизни.

И когда нам сегодняшнее Евангелие говорит: Отвергнись себя, возьми свой крест, следуй за Мной! — это не есть призыв нам к чему-то мрачному и устрашающему; этим Бог говорит нам: Разомкнись к любви! Не оставайся пленником сосредоточенности на себе! Не будь, как говорит святитель Феофан, подобен стружке, свернувшейся вокруг собственной пустоты. Разомкнись! Смотри — можно любить столько вещей, можно любить столько людей! Есть такое бесконечное множество путей, какими можно любовь пережить, осуществить, исполнить! Разомкнись и люби — потому что это путь Креста! Не путь двух преступников, которые шли со Христом для того, чтобы понести наказание за свои преступления; но дивный путь неограниченной самоотдачи, чтобы, отвернувшись от себя, существовать только для другого, любить всем своим существом, так, что больше и не существовать, кроме как ради другого. В этом — слава Креста.

И поэтому, когда мы поклоняемся Кресту, когда мы думаем о распятии Христа, когда мы слышим призыв Христа «Отвергнись себя!» — эти слова означают просто: Отвернись от себя! Возьми свой крест! Этим мы призваны разомкнуться потоку любви Божественной, которая есть одновременно и смерть самим себе, и открытость Богу и друг другу.

В начале Евангелия от Иоанна нам говорится: «и Слово было К Богу»: Слово Божие, Сын не имеет другой любви, другой мысли, другой обращенности и движения, кроме как к Любимому, отдавая Себя Тому, Кто совершенно Себя отдал Ему.

Научимся же славе распятой любви, этой жертвенной любви, которая, словами Ветхого Завета, сильнее смерти, сильнее ада, сильнее всего, потому что это — Жизнь Божественная, побеждающая нас и через нас изливающаяся на всех тех, кому любовь нужна, чтобы ожить, чтобы поверить Любви и самим стать чадами Любви, чадами Света, и унаследовать Жизнь вечную. Аминь.

Источник:      Глинские чтения