О прощении

О прощении

Посему Царство Небесное подобно царю, который захотел сосчитаться с рабами своими; когда начал он считаться, приведен был к нему некто, который должен был ему десять тысяч талантов; а как он не имел, чем заплатить, то государь его приказал продать его, и жену его, и детей, и всё, что он имел, и заплатить; тогда раб тот пал, и, кланяясь ему, говорил: государь! потерпи на мне, и всё тебе заплачу.

Государь, умилосердившись над рабом тем, отпустил его и долг простил ему.

Раб же тот, выйдя, нашел одного из товарищей своих, который должен был ему сто динариев, и, схватив его, душил, говоря: отдай мне, что должен. Тогда товарищ его пал к ногам его, умолял его и говорил: потерпи на мне, и всё отдам тебе. Но тот не захотел, а пошел и посадил его в темницу, пока не отдаст долга.

Товарищи его, видев происшедшее, очень огорчились и, придя, рассказали государю своему всё бывшее. Тогда государь его призывает его и говорит: злой раб! весь долг тот я простил тебе, потому что ты упросил меня; не надлежало ли и тебе помиловать товарища твоего, как и я помиловал тебя?

И, разгневавшись, государь его отдал его истязателям, пока не отдаст ему всего долга.

Так и Отец Мой Небесный поступит с вами, если не простит каждый из вас от сердца своего брату своему согрешений его (Мф. 18, 23-35).

 

Святитель Феофан Затворник

Мысли на каждый день года

Притчу о двух должниках Господь заключил такими словами: «Так и Отец Мой Небесный поступит с вами, если не простит каждый из вас от сердца своего брату своему согрешений его». Кажется, такая малость требуется: прости и будешь прощен; а когда прощен, то и в милость принят; а когда в милость принят, то стал участником во всех сокровищах милости. Стало быть, тут и спасение, и рай, и вечное блаженство. И такое великое приобретение за такую малость, что простим!. . Да, малость, но для самолюбия нашего нет ничего тяжелее, как прощать. Ненамеренную какую-нибудь неприятность, тайно причиненную нам, так чтоб никто не видал, мы еще, пожалуй, простим; но чуть что почувствительней да при людях, хоть не проси: нет прощения. Бывают обстоятельства, что хочешь - не хочешь, а высказать неудовольствия нельзя, - и молчишь: но язык-то молчит, а сердце говорит и строит злые планы. Повыссься неприятность еще на одну линию, - и удержа нет: ни стыд, ни страх, ни потери, ничто не удержит. Вскипевшая самость делает человека словно помешанным и поддавшийся ей начинает городить глупости. Такому несчастью больше всего бывает подвержены люди не какие-нибудь, а чем кто цивилизованней, тем чувствительней к оскорблениям, тем меньше прощает. Снаружи отношения иногда все еще остаются гладкими, но внутри решительный разлад. А между тем, Господь требует, чтобы прощали от всего сердца.

Святой праведный Иоанн Кронштадтский

Великий пост

Спасение твое в твоих руках, в твоей власти, человек. Будешь прощать другим обиды, погрешности, докуки, попрошайство; и тебе прощены будут твои грехи, и ты со своими докуками и частыми прошениями у Бога, не отойдешь никогда от Него тощим, и будешь сподобляться от Него великих и богатых милостей. Ты простишь не многие грехи ближнему, сравнительно с твоими грехами перед Богом, а тебе Бог простит бесчисленные прегрешения; ты простишь сто динариев, а тебе Господь простить тьму талантов. Но какое злопамятство часто обладает людьми! Тогда как Господь требует от нас немногого - прощения и забвения обид ближних - которые, как капли в море, в сравнении с нашими грехами перед Богом, и требует для нашей же пользы, и желая нас же приучить - к кротости, незлобию, терпению, смиренномудрию, братолюбию, снисходительности, миролюбию, - а между тем мы выходим из себя, предъявляем свои права, нарушенные ближними, возжигаем в себе и ближнем пламя вражды, и таким образом, безумно и дерзко отталкиваем от себя спасающую нас десницу Божию, - прилагаем грехи к грехам, - и сами стремглав бросаемся в погибель. Великое благо, великая добродетель - незлобие пред Богом и людьми: оно покрывает множество грехов. В ветхом Завете были особенно возлюблены и прославлены Богом за эту добродетель: Авель, Авраам, Исаак, Иаков, Моисей, Давид богоотец, царь и пророк и многие другие; а в новом Завете бесчисленные праведники, подражавшие кроткому и смиренному Господу и Богу и Спасу нашему Иисусу Христу, глаголющему в Евангелии всем нам: научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем: и обрящете покой душам вашим (Мф 11,29). Итак, не будем слушаться диавола, научающего нас питать зло на ближнего, а будем в простоте сердца прощать обиды, причиняемые ближними тоже по наущению врага. Никто да не мыслит зла друг на друга; никто да не увлекается злой подозрительностью касательно ближнего; ибо это прелесть врага нашего спасения, всемерно усиливающегося разрушить в нас союз любви и братства и насадить демонскую вражду и неприязнь. Будем помнить заповедь Спасителя: заповедь новую даю вам, да любите друг друга (Ин 13,34) , и слова апостола Павла: любяй бо друга закон исполни. Итак, исполнение закона любы есть (Рим 13,8.10).

Моя жизнь во Христе, часть 2

Брат! ты чувствуешь в сердце убийственное зло на ближнею, тебя мучат злые думы об обидах, причиненных от него тебе, - вот тебе средство избавиться от внутренней тесноты: представь множество своих грехов, неисчислимых по множеству, и живо вообрази, как на тебе терпит их Владыка живота твоего, как Он ежедневно и без числа отпускает тебе, если ты искренно молишь Его о том, согрешения твои, - ты между тем не хочешь простить ближнему нескольких вспышек страсти, возбужденных в нем диаволом. Вздохни, - если можешь, поплачь о своем безумии, осуди только непременно себя, никак не ближнего, - и вот от Владыки готово тебе помилование; теснота внутренняя, как дым, исчезнет, мысли прояснятся, сердце успокоится, и ты будешь опять ходить в пространстве сердца; приучи себя к незлобию так, как будто бы не ты слушал укоризны, клеветы, обиды, а кто-либо совсем другой, или как бы тень твоя; не допускай мнительности. Аз незлобою моею ходих [Пс. 25, 1]. Внегда востати грешному предо мною, онемех и смирихся, и умолчах [Пс. 38, 2]. Аз же яко глух не слышах, и яко нем не отверзаяй уст своих [Пс. 37, 14].

Святитель Филарет Московский

Слова и речи

Слово в неделю первуюнадесять по Пятдесятнице, и в день коронования Благочестивейшаго Государя Императора Николая Павловича.

1837 год

Не подобаше ли и тебе помиловати клеврета твоего, якоже и аз тя помиловах?

Maтф. XVIII. 33.

Евангельское чтение настоящаго воскреснаго дня назначает предметом настоящаго слова учение о прощении согрешающих. Сие не будет неблаговременно и для особеннаго настоящаго торжества о Благочестивейшем Государе императоре Нашем, Богом венчанном и священно-помазанном. Святое учение кстати встречается с достойным себя примером, и назидательныя размышления облегчаются приятными воспоминаниями верноподданнической любви.

Сколько в обширной державе Благочестивейшаго Императора Нашего людей, которые пред Его правосудием были в долгу, иногда и очень тяжком, но которых судьба может быть изображена сею Евангельскою чертою: милосердовав же господь раба того, прости его, и долг отпусти ему! Сколько, следственно, таких, которых Он сильным примером собственнаго милосердия может учить милосердию к согрешающим: не подобает ли и тебе помиловати клеврета твоего, якоже и аз тя помиловах?

Можно ли не воспомянуть теперь, что и Первородный Сын Благочестивейшаго Государя нашего, вступая с возрастом в неотсрочное наследие Родительских добродетелей, одно из ранних движений наследственной благости явил в сострадательном внимании к судьбе должников правосудия, и в ходатайстве пред Августейшим Родителем о ея облегчении, какое только возможно милосерднию без оскорбления правосудия; и что милосердие Царя с радостию отозвалось милосердию Сына Царева?

И так возвратимся к Евангелию, и возмем оттуда побуждение и способ перенести и в наши домы и в наши сердца – добродетель, столь светло сияющую пред нами на престоле.

Чтобы учение о прощении согрешающим соединить с побуждением к исполнению онаго, Божественный Учитель наш предлагает оное в поразительной притче.

Царь требует отчета от подданных, у которых было в руках множество богатства, ему принадлежащаго. Приводят одного, который должен ему десятью тысячами талантов, то есть, долгом, для подданнаго неоплатным, и который за то, по законам царства, должен быть продан с женою и детьми. Несчастный, не зная, что делать, просит отсрочения уплаты. Но Царь сжаливается, и совсем прощает долг.

Величественное зрелище милосердия! Должник не имеет средств к оправданию; закон осуждает его; царь имеет всю власть исполнить осуждение; повинный не почитает возможным просить, чтобы долг был прощен, а разве только отсрочен: и внезапно – долг прощен. Это так прекрасно, что, если бы Господь, не продолжая речи, сказал, как некогда в другой притче: иди, и ты твори такожде (Лук. X. 37), сердцу неокаменелому надлежало бы тотчас отвечать: пойдем, исполним.

Но Господь не благоизволил остановиться, показав, как прекрасна добродетель; Он провидел, что не все пленятся ея красотою; и признал нужным показать безобразную противоположность. Притча продолжается.

Прощенный должник встречает своего должника, одного из своих клевретов, подданных того же царя. Долг маловажен: только сто пенязей. Однако прощенный заимодавец взыскиваетс своего должника строже, нежели Царь заимодавец: емь его давляше. Слышит ту же мольбу, которую сам приносил царю: потерпи на мне, и вся воздам ти: но не воспоминает прошедшаго, не трогается настоящим, и бросает своего должника в темницу.

Какая неуместная жестокость! Сам прощен: а простить не хочет. Сам просил отсрочения уплаты невозможной: а не хочет отсрочить возможной. Если предыдущая часть притчи сильно побуждает к тому, чтобы простить: то сия вторая часть еще сильнее отражает самую мысль о том, чтобы не простить.

Третья часть притчи показывает последствие жестокости, которую оказал прощенный непрощающий. Царь узнает об его поступках; берет назад свое великодушное прощение; и предает его истязателям, дондеже воздаст весь долг свой – неоплатный.

Нельзя не чувствовать силы сей притчи. Надобно только узнать ея верное приложение.

Что значит иносказательное лице Царя заимодавца, Господь Сам истолковал в заключении притчи: тако и Отец мой небесный сотворит вам. И так Царь заимодавец есть Отец небесный. Чрез сие определяется значение всех частей притчи.

Что же дал нам в долг Отец небесный? – О, как много! Больше, нежели тысячи талантов! Дал Он нам бытие и жизнь, тело и душу, разум, сердце и чувства; дал землю под ноги наши, прекрасный шатер неба над главы наши; дал солнце нашему зрению и жизни, воздух нашему дыханию; дал животных во власть нашу, и многоразличныя произведения земли для наших нужд и удовольствий, для пищи, для одежды, для жилища, для упражнения нашей деятельности к произведению полезнаго и приятнаго. Скажет ли кто при сем, что слишком гордо думать, будто для нас и земля, и солнце, и небо; таковому ответствую: если ты думаешь о сем гордо, советую тебе отложить свою гордость, и думать о сем смиренно и благодарно пред благодетелем Богом, а не думать, будто мысль, злоупотребленная гордостию, потому самому перестает быть истинною. Скажешь ли еще, что землею, солнцем и небом пользуешься не ты один, и не только все человеки, но и безчисленное множество других тварей Божиих; ответствую: что до того? Тем более чудно, тем более необъятно богатство Божие, что, хотя им пользуются безчисленныя существа, но и ты пользуешься им так, что оно совершенно для тебя приготовлено, и к твоим потребностям приспособлено. Найди способ обойтись без земли, солнца и неба, – и тогда не почитай себя за них должником пред Богом: а если сего не можешь сделать, то признай, что каждый луч солнца, который тебя освещает или согревает, каждая капля воздуха, которую ты берешь себе дыханием, есть твой новый заем из сокровищ Божиих, – заем, всегда продолжаемый, ежеминутно возобновляемый, и следственно, всегда неоплатный. Но из одних ли сокровищ творения занимаем мы у Творца? Как щедро дарует нам еще Всеблагий Промыслитель из сокровищ Своего провидения, – ежеминутное хранение наших сил и способностей, помощь и содействие во всем благом, средства и пособия к жизни благоустроенной и благополучной, добрых и любящих родителей, благоразумных воспитателей, праведнаго и благодетельнаго Царя, безопасность общественную, успехи в начинаниях, невидимо устрояемое избавление от бед, когда очевидно суетно спасение человеческо (Псал. LIX. 13). Что сказать о важнейшем еще, и еще более неоценимом заимодательстве Божием из сокровищ благодати? Нам грешникам, омраченным, погибшим, даровал Господь свет веры, надежду спасения, смертию Сына Своего Единороднаго заплатил за искупление нас от вечной смерти, которой мы предали себя грехом; как залог, как начаток, как напутствие жизни вечной и блаженной, дал нам Духа Своего Святаго, крещение возрождения, нетленную пищу тела и крови Христовой. О, если бы мы были вечными должниками Божиими потому только, что благодеяния Божии к нам безчисленны и вечны!

Но это еще не все. Есть новые долги наши перед Богом, которые болезненно нас тяготят и глубоко уничижают, – долги, происходящие и возрастающие от того, что мы и заимоданное нам во зло употребляем, и возможнаго с нашей стороны Великому Заимодателю, или, по Его поручению, клевретам нашим, не воздаем. Всегда ли верно воздаем мы Богу славу, благодарность, молитву, ближнему любовь, бедствующему сострадание, бедному возможную помощь? Тщательно ли употребляем мы в оборот заимоданные нам таланты, – время всегда ли на занятия полезныя, или, по крайней мере, невинныя, разум всегда ли для истины, сердце всегда ли на движения к добру, чувства всегда ли на подвиги умеренности воздержания и чистоты? Можем ли похвалиться, что удовлетворяем в сих отношениях своему долгу? – Тебе, Господи, правда, нам же стыдение лица (Дан. IX. 7)!

После сего, братия, усмиренный, как думаю, взор наш обратим на то, что притча Господня оценивает маловажною ценою ста пенязей, – на долги ближних наших пред нами, на их согрешения против нас, на несправедливости, или оскорбления, нами от них претерпеваемыя. Как малыми, как ничтожными являются все долги сего рода, когда имеем в виду наши собственные долги пред Вседержителем! Небрежно коснулся кто-нибудь нашей чести: можно вовсе не заметить сего, если мы заняты справедливо заботливою мыслию о том, как часто мы не воздаем должной чести и славы великому и всеблагому Богу. Кто-нибудь несправедлив против нас: не трудно стерпеть и простить, если разсуждаем, что попустил сие Бог, пред Которым мы так часто, так тяжко неправы. Тому, кто не забывает, что по безконечному только милосердию не низвержен он в вечную темницу, трудно забыться до того, чтобы до уз и темницы преследовать ближняго без необходимости, за оскорбленное своекорыстие или самолюбие.

Но если, к стыду нашему, Христиане, мы забываемся, и помилованные не милуем, и прощаемые не прощаем: то поспешим напомнить себе, что Царь небесный видит; что ближайший к нам клеврет, от котораго нельзя утаиться, наша совесть, против нас пред Ним свидетельствует и будет свидетельствовать; что придет наконец день, когда и Долготерпеливый путесотворит стези гневу Своему (Псал. LXXVII. 50), то есть, правосудию; что упрек небеснаго Судии, который слышим заранее, и который еще можем обратить себе в орудие исправления и спасения, тогда уже неисцельно пройдет душу нашу, как оружие суда и наказания: нe подобаше ли и тебе помиловати клеврета твоего, якоже и аз тя помиловах?

Для заключения сего слова надобно вполне выслушать заключение притчи Господней: тако и Отец Мой небесный сотворит вам, аще не отпустите кийждо брату своему от сердец ваших согрешения их. От сердец ваших: в сем заключается дух учения о прощении согрешающим, и разрешение могущих встретиться недоразумений. Прости от сердца: не наружно только, и не лицемерно. Прости от сердца: и все сделано, хотя бы потом потребовались от тебя внешния действия, выражающия, по видимому, не прощение, а взыскание. Должника не беднаго, а лукаваго, можно и в темницу всадить в духе помилования, как будто в больницу для излечения его от язвы лукавства. Царь или судия также не нарушают заповеди о прощении согрешающим, когда определяют наказание виновному, не мстя ему, но исправляя его, и предохраняя невинных от его преступлений. Так добрая мать плачет, и берет розгу на упрямое дитя: без сомнения, в сие время она не мстит, а разумно любит. Прощай согрешающему от сердца, с любовию: а между тем, если можешь и должен, исправляй его с благоразумием и также с любовию. Аминь.

Святитель Игнатий Брянчанинов

Аскетические опыты, том 1

Когда от души простишь всем ближним согрешения их: тогда откроются тебе твои собственные согрешения. Ты увидишь, сколько нуждаешься в милосердии Божием, сколько нуждается в нем все человечество: ты восплачешь пред Богом о себе и о человечестве.

Священник Вячеслав (Резников)

Проповеди

О злом должнике

Неделя 11-я

Мф. 18, 23-35, 1 Кор. 9, 2-12

Сегодня Евангелие приводит удивительный пример слепоты и бесчеловечия. Некий раб задолжал своему господину огромную сумму: десять тысяч талантов. Ему грозила потеря семьи и всего, что у него есть. Тогда рабу ничего не оставалось, как обратиться к милости господина: «государь! потерпи на мне, и все тебе заплачу». Государь понимал, что заплатить он никогда не сможет. Видел, что он в отчаянии, и говорит сам не зная что. И вдруг «умилосердившись над рабом тем, отпустил его, и долг простил ему». Какое чудо! Какое великое, неожиданное счастье! Как после этого все должно перевернуться в душе бедного раба. Он должен чувствовать себя поистине воскресшим из мертвых! Весь мир должен бы стать для него другим, и все люди другими.

Но вот что произошло дальше. «Раб же тот, вышедши, нашел одного из товарищей своих, который должен был ему» всего «сто динариев, и, схватив его, душил, говоря: отдай мне, что должен». Товарищ «пал к ногам его» и теми же словами, как и сам он несколько минут назад, стал умолять: «потерпи на мне, и все отдам тебе». И он действительно отдал бы. «Но тот не захотел, а пошел и посадил его в темницу, пока не отдаст долга».

Государь, узнав об этом, сказал: «злой раб! весь долг тот я простил тебе, потому что ты упросил меня; не надлежало ли и тебе помиловать товарища твоего, как и я помиловал тебя»? И теперь государь совершенно справедливо «отдал его истязателям, пока не отдаст всего долга». Рассказав эту притчу, Господь пояснил: «Так и Отец Мой Небесный поступит с вами, если не простит каждый из вас от сердца своего брату своему согрешений его».

Возмущение господина глубоко понятно. Всякое дело должно приносить плоды. «Кто, насадив виноград, не ест плодов его»? «Кто пашет, должен пахать с надеждою, и кто молотит, должен молотить с надеждою получить ожидаемое». Тем более посеявшему добро невыносимо видеть его затоптанным и не принесшим никакого плода.

А сколь невыносимо для Ангелов Божиих видеть, как посеянное в нас Господом Иисусом порой остается совершенно бесплодным! «Если мы посеяли в вас духовное, - велико ли то, если пожнем у вас телесное»? Нам прощаются все наши грехи в крещении, нам постоянно прощаются новые грехи в таинстве исповеди, нам возвращается вечная жизнь. И если мы после этого не готовы от всего сердца простить и своим должникам, значит мы ничего не поняли в христианстве и ни во что ставим то, что произошло на Голгофе.

Представь же, что тебе вдруг простили огромный и неоплатный денежный долг. Еще вчера думал покончить с собой от предстоящего позора и разорения. А сегодня - идешь от своего милостивого благодетеля. Гора свалилась с плеч, солнце снова светит. И неужели избытка твоей радости не хватит для того, кто с какой-то малой просьбой попадется тебе на пути?