«В НЕМ ЗАМЕЧАЛИ ДАР ПРОЗОРЛИВОСТИ»

«В НЕМ ЗАМЕЧАЛИ ДАР ПРОЗОРЛИВОСТИ»

Митрополит Новгородский и Санкт-Петербургский Гавриил (в миру Петров Петр Петрович) родился в Москве 18 мая 1730 года.

Родители его были люди хорошие и передали свои добрые свойства сыну Отец его, во время рождения Петра, был синодальным иподиаконом и, получая до трехсот рублей, мог по тому времени считаться не бедным человеком. Впоследствии он был священником при московской церкви Космы и Дамиана, что в Китай-городе. Родной брат, на два года старший митрополита Гавриила, был известный подвижническою жизнью архиепископ Тобольский. О нем доселе сохранилась в Сибири память как о праведнике.

До 12 лет Петр воспитывался дома, а в этом возрасте был отдан для обучения в Московскую Славяно-греко-латинскую академию, которая помещалась в Заиконоспасском монастыре. Учился он отлично и чрез 12 лет по поступлении, в 1753 г., кончил курс. К академии всю жизнь он сохранял благодарность. Будучи архиепископом Новгородским и С.-Петербургским, он дважды вносил по 10 тысяч рублей с тем, чтобы проценты шли на содержание бедных учеников.

По окончании курса он два года прожил дома у отца без службы. Любя церковь и уединение, он решил не связывать себя брачными узами, но не думал еще и об иночестве и потому избегал принять должность наставника академии, которая в то время обязывала к монашеству. У него была даже мысль испросить себе просфорническое место, чтобы только, как он выражался, «иметь маленький кусок хлеба» и быть всегда при церкви.

Господь берег Петрова для высоких целей, и его намерение провести жизнь таким невидным деятелем не исполнилось.

В 1754 г. Петров определен был справщиком, то есть старшим корректором, в московскую Синодальную типографию, находившуюся в одном ведомстве с академией. В то время эта должность пролагала путь к высшим должностям. Много трудов понес Петров в производившемся тогда деле — перепечатке Библии. В то время он много читал и, как прежде, любил ходить в церковь.

В 1758 г. Петров был переведен в Лаврскую семинарию учителем риторики. Настоятелем Лавры был в то время известный проповедник Гедеон Криновский, который был убежден, что Петров будет прекрасный инок.

28 июня 1758 г., на 29-м году, Петр Петрович Петров пострижен на Троицком подворье с именем Гавриил (что значит «сила, крепость Божия»), 30 июня он рукоположен во иеродиакона, а 1 июля — во иеромонаха.

7 июля он назначен первым Лаврским соборным иеромонахом, ректором Лаврской Семинарии и учителем богословия, а 14 августа определен и наместником Лавры. Образ жизни его в Лавре был чрезвычайно трудолюбивый.

По воздержности своей, отец Гавриил не мог устраивать обильных угощений для братии, за что его и упрекали. Упрекали его и в строгости, так как он был прям в своих обличениях.

29 октября 1763 года отец Гавриил назначен епископом в Тверь. Поставление его во епископа было совершено в Петербурге в Петропавловском соборе. По приезде в Тверь Гавриил разослал от себя по епархиям пастырскую грамоту, содержание которой очень интересно. Начинается она словами: «Богоспасаемыя тверския паствы Богохранимым градовом: Твери, Кашину, Торжку, Старице, Ржеву, Зубцову и Осташкову, и всякой веси и месту... благодать, и любы, и мир». Он обращается ко всем с увещанием: «Да всяк из вас в должности, в какую кто от Бога призван, пребывает радетельно, честно и богоугодно». Он напоминает об обязанностях, лежащих на священниках, монахах, крепостных, судиях, подчиненных, родителях, детях, купцах, земледельцах, художниках, и заключает грамоту словами: «Всех же православных христиан всякаго чина и состояния молю: «Препровождайте жизнь свою, якоже прилично благочестивым христианам и честным гражданам, да целомудренно и праведно и благочестиво поживем в нынешнем веце, ждуще блаженнаго упования и явления славы великаго Бога и Спаса нашего Иисуса Христа».

8 Твери Гавриил прожил около двух лет, спокойно занимаясь епархиальными делами и учеными трудами.

Затем Гавриил был вызван в Петербург для участия в разных комиссиях — между прочим, в Комиссии для учреждения полезнейших училищ. Кроме того, Гавриил был в числе духовных лиц, которым императрица поручила предварительное рассмотрение знаменитого, ею написанного, Наказа выборным для составления нового Российского Уложения. Гавриил, по Высочайшему повелению, был и в Москве на торжественном открытии комиссии.

В следующем году он был назначен депутатом от Святейшего Синода в Комиссии для составления нового уложения и стал очень деятельным ее членом. Его стараниям и настойчивости духовенство обязано тем, что сохранило свою самостоятельность как особое сословие, между тем как члены Комиссии хотели причислить духовенство к среднему сословию, наравне с мещанами и разночинцами.

Вскоре Гавриил назначен был членом Святейшего Синода, а 29 сентября 1770 г. — архиепископом С.-Петербургским и Ревельским. Епархия С.-Петербургская, учрежденная всего лишь 28 лет до того, нуждалась в особых попечениях. Немедленно Гавриил учредил в ней благочинных для наблюдения за духовенством. Для приготовления же достойных священников он обратил пристальное внимание на Невскую Семинарию, находившуюся в то время в деревянном здании. Он достроил начатое до него каменное здание в Александро-Невской Лавре и перевел туда Семинарию. При нем совершенно преобразилась внешность Александро-Невской Лавры. Выстроены каменные корпуса для митрополита и братии, существующие поныне, и каменная ограда.

С 1776 г. начались работы по расчистке места и укреплению почвы под фундамент для нового Троицкого собора, который и заложен в 1778 году.

Еще раньше того, в 1776 г., кроме Петербургской кафедры, ему поручена и Новгородская, с тем, чтобы он именовался архиепископом Новгородским, С.-Петербургским и Олонецким. Можно думать, что это было сделано с целью возвышения архипастыря столицы, так как до того архиепископы С.-Петербургские занимали в Синоде второе место — после Новгородских.

Отправившись обозревать новую свою епархию, он сделал несколько прекрасных распоряжений. Были восстановлены три древних крестных хода по Новгороду: в воскресенье после Петрова дня, в Ильин день и в первое воскресенье по Ильине дне. Затем — мера, чрезвычайно важная: он предписал собрать из всей Новгородской епархии древние рукописные и печатные до ХVII века книги и хранить их на хорах Софийского собора, причем им была составлена опись. Приняты меры к целесообразному расходованию монастырских сумм.

В 1783 году архиепископ Гавриил возведен в сан митрополита.

Двенадцать лет продолжалась постройка Троицкого собора в Лавре. Наконец, 30 августа 1790 г. он был освящен самым торжественным образом в присутствии императрицы и членов царской семьи. Рака святого Александра Невского была перенесена в новый собор.

Велика заслуга митрополита Григория в области оживления русского иночества. Сам аскет по жизни и по стремлениям, митрополит был в духовном общении почти со всеми выдающимися русскими иноками своего времени. Известно, что он приглашал жившего на покое в Задонском монастыре святителя Тихона в свою епархию, в Валдайский Иверский монастырь.

Митрополит Гавриил понимал, что в настоятели монастырей надо избирать сильных духом и опытом подвижников из дальних суровых обителей. Услыхав о старце Адриане, который жил пустынником в Брянских лесах, он письмом пригласил его в Петербург и затем направил его на Коневец, где вскоре он был назначен настоятелем.

Он ввел общежитие по Афонскому уставу во многих монастырях своей епархии, каковы: Валаамский, Коневский, Иверский, Зеленецкий, Тихвинский, Новоезерский, Моденский, Вяжицкий, Савво-Вишерский, Отенский, Клопский, Дымский.

Особое внимание обратил он на Валаам, представляющий по уединенному положению своему на Ладожском озере значительные удобства для монашеской жизни. Он вызвал из Сарова отшельника, старца Назария, чтобы он ввел на Валааме Саровский устав. Дорожа знаменитым отшельником, настоятель пустыни Пахомий и местный епископ отозвались о нем митрополиту как о человеке малоумном. Митрополит понял, что этот отзыв внушен был смирением Назария, и отвечал им: «У меня много своих умников. Пришлите мне вашего глупца».

Поддерживая всячески иночество, митрополит Гавриил радел о монастырях не только своей епархии. Ему обязана восстановлением знаменитая Симонова Московская обитель. Основанная в 1370 г. родным племянником Преподобного Сергия, она стояла в числе первых русских монастырей, но к концу XVIII века упала до того, что ее хотели упразднить, а здания отдать под кавалерийские казармы. Московские жители выразили желание, без помощи казны, содействовать восстановлению Симонова монастыря, и митрополит Гавриил провел это дело. В Новгороде при Гаврииле устроено несколько рак для святых мощей, возвращена в Коневский монастырь чудотворная Коневская икона Богоматери, перенесенная сюда в одно из шведских нашествий.

При всей своей занятости митрополит Гавриил находил время и для ученых трудов. Он был один из старших членов Российской Академии, и продолжал также свою духовно-литературную деятельность. Он написал толкования на все Соборные апостольские Послания (кроме одного), на евангельские блаженства и некоторые псалмы Давида. Его перу принадлежат сочинения «О служении и чиноположениях Православной Греко-Российской Церкви» и «Последование о посещении болящих».

Замечателен митрополит Гавриил и как деятель в области миссионерства: обращения язычников и раскольников.

Не имея ораторского дарования, как товарищ его, вития митрополит московский Платон, он проповедовал не часто. Но много потрудился с Платоном в издании очень полезной книги «Поучения на воскресные и праздничные дни», назначавшейся в помощь священникам, которые не могли сочинять своих проповедей.

В личной жизни своей митрополит Гавриил был и остался до конца истинным монахом. Стесняя себя, все свое он раздавал нуждающимся. У него было положено раздавать в день 50 рублей милостыни и 300 рублей ежемесячно посылалось в тюрьмы. А келейник его Феофан ежедневно кормил странников.

В конце жизни Бог судил перенести Гавриилу, как почти одновременно и другому выдающемуся русскому человеку Суворову опалу императора Павла. В первое время царствования своего этот известный резкою изменчивостью своего характера император относился к Гавриилу с тем же вниманием, как Екатерина. Пользуясь этим, митрополит исходатайствовал у императора весьма важный указ — об освобождении от телесного наказания осужденных священнослужителей. Когда в 1798 г. митрополит просил уволить его от управления С.-Петербургской епархией, чтобы удалиться ему в Новгород, то государь выразил ему желание, чтобы он продолжал свою службу. А через год совершенно неожиданно последовал краткий указ: «Казанскому и Симбирскому архиепископу Амвросию повелеваем быть архиепископом С.-Петербургским. Преосвященный же Гавриил остается Новгородским и Олонецким». Самая краткость указа обнаруживает чувство раздражения, которое внушило его. Разгадку находим в записках отца Феофана.

«Когда, — рассказывает его келейник, — великую княгиню Александру Павловну выдавали в Австрии, был духовный театр, все Преосвященные были. А Гавриил велел подать карету и уехал. Государь говорит: «Эти старики, какие грубые». В двадцать четыре часа велено выехать из Петербурга». Это указание столь близкого к митрополиту Гавриилу лица подтверждается и историческою справкой.

Разделение епархии было сделано для того, чтобы удалить Гавриила в Новгород. Это видно из того, что на подлинном прошении Гавриила, которое он подал незадолго до смерти и в котором просил отставки от управления Новгородской митрополией, сохранилась чья-то карандашом надпись: «Воля Государя, чтоб, когда архиерей пойдет в отставку, то Новгородскую епархию соединить с Петербургскою».

14 декабря 1799 г. опальный митрополит покинул Петербург. Он ехал больным — в бреду и горячке и в полубессознательном состоянии приехал в Новгород. Его на руках внесли в архиерейские покои, и он так разболелся, что опасались за его жизнь. Он приобщился. В начале 1800 года он писал в одном письме: «Я столько слаб, что ни встать, ни сесть, если не подымут, не могу. Ноги распухли и не могу не только ходить, но и стоять. Весьма исчезают силы мои. Я ожидаю, чтоб узреть Спасителя моего и перейти в будущую жизнь».

Такое состояние вынуждало митрополита просить об увольнении от всех дел, но его удерживало одно обстоятельство. Уезжая расстроенным и больным из Петербурга, он не произвел полного расчета по сдаче Петербургского архиерейского дома своему преемнику, уверенный в расположении его к себе. Но заведовавшие архиерейским имуществом лица показали неправильные цифры, недостаток некоторых вещей и денег, и дело дошло до того, что почти обвиняли престарелого архипастыря в присвоении себе казенного имущества. Все это вызвало переписку, крайне тягостную и оскорбительную для митрополита, и без того изнемогавшего.

Всегда деятельный, и тут, в последний год своей жизни, митрополит выказал обычную свою распорядительность, успел устроить летний архиерейский дом и обновил обветшавший городской.

Поселясь в древних, низких непросторных кельях близ храма Святителя Никиты, архиепископа Новгородского, митрополит, чувствуя близость смерти, еще усилил свои подвиги. За дверями храма, где ежедневно совершалась Литургия, была спальная митрополита, и оттуда он слушал службу. Всякую неделю он исповедовался и в этом же храме приобщался.

Немного белого хлеба и горшочек пшена с черносливом составляли его обычную пищу. После легкого послеобеденного отдыха, с помощью двух канонархов он читал беседы Иоанна Златоуста и другие духовные книги. Часто он проводил всю ночь в молитве, стоя на коленях и проливая потоки слез. По субботам приходило к нему множество нищих, и он раздавал милостыню. Он любил из своих рук кормить голубей пшеницею, и они так привыкли к нему, что садились ему на плечи.

В эту пору митрополит написал свое завещание. Драгоценные, жалованные ему вещи он завещал частью ризнице Новогородского Софийского собора, частью своему брату, архиепископу Тобольскому Иоанну, незначительные деньги — на помин родных и на бедных учеников Новгородской и Александро-Невской Семинарий.

Все более и более слабея, он отправил государю прошение об увольнении его от управления Новгородской епархией, с пожалованием ему пенсии и назначением в его управление Московского Симонова монастыря, где он надеялся поселиться. Понятна была затаенная надежда старца окончить свои дни в родной Москве, в воздвигнутой им из развалин древней обители. Но на прошение его последовал столь же до странности сухой, как тот, которым он был лишен Петербургской кафедры, указ: «Митрополита Новгородского Гавриила от управления епархией увольняя, повелеваем ему остаться в новгородском архиерейском доме, где он ныне находится».

За его долгую службу и заслуги пред Церковью и государством ему не дали даже пенсии... И оказалось верным сказанное им когда-то келейнику Феофану слово, что, может, со временем ждет его скудость. Вообще, в нем замечали дар прозорливости. Однажды, посвящая ставленника, он на великом входе снял с головы его покров и не стал посвящать его. Впоследствии открылось, что этот человек был виновен в государственном преступлении.

Усеянный при конце колючими терниями жизненный путь митрополита Гавриила окончился, в 3 часа пополудни 26 января 1801 года. На 71-м году жизни он тихо скончался, сидя на софе. Его окружали в эту минуту многие духовные лица, которых он пригласил, чувствуя приближение смерти.

Его схоронили в Софийском Новгородском соборе, в приделе Крестителя Господня Иоанна.

Е. Поселянин «Русские подвижники XVIII века»

Источник:      Журнал «Пастырь»: март 2008 г.