НОВЫЙ АФОН

НОВЫЙ АФОН

(Окончание. Начало см. «Русский инок», май-июнь 2009 г.)

Игумен Иерон стремился оздоровить болотистую местность, окружавшую монастырь. Он нашел блестящее инженерное решение проблемы. На реке Псырцха, у ее выхода из горного ущелья в долину, была построена высокая каменная плотина со шлюзами. Образовалось глубокое озеро с чистой прозрачной водой. На плотине возвели двухэтажное каменное здание мельницы, а рядом с ним - пекарню. Впоследствии, когда строительство новых монастырских зданий началось на горнем склоне, мельницу стали использовать для подъема воды. Близ мельницы была сооружена водяная лесопильня. От плотины вода по каналам поступала в прачечную, на кирпичный завод, к садам и огородам, а также в нижнюю часть монастыря, где использовалась для хозяйственных нужд. На случай разлива реки было оборудовано искусственное русло, которое позволяло отводить водные излишки непосредственно в море. Вдоль естественного русла создали систему из семи больших прудов с чистой проточной водой. На берегах посадили пирамидальные тополя и плакучие ивы. В прудах разводили карпа, карася, форель и даже кефаль. В нижней части монастыря, за главным братским корпусом, располагались цветник и роскошный сад. В саду рос гигантский куст с несколькими тысячами великолепных махровых роз. Плодоносили неизвестные здесь ранее финиковые пальмы и банановые деревья.

Благоустроив нижнюю часть монастыря, отец Иерон решился приступить к возведению капитальных монастырских строений на горе, стремясь к тому, чтобы братия жила совершенно изолированно от мира.

У моря должны были располагаться лишь гостиницы для паломников и хозяйственные постройки. Насельников монастыря предполагалось разместить в нагорной части монастыря. О всех своих намерениях отец Иерон доводил до сведения духовника Свято-Пантелеимонова монастыря старца Иеронима и без его благословения не начинал ни одного нового дела, тем более что освоение выбранного места предполагало неимоверные труды строителей. Нужно было срезать огромную часть горы, чтобы построить на ровной площадке храмы и келейные корпуса.

К труднейшей работе на горе иноки приступили в 1884 году. Строительство шло под личным наблюдением игумена Иерона. Требовались большие материальные затраты. Первый крупный денежный взнос сделал путешествовавший в Иерусалим елабужский купец Иван Иванович Стахеев.

Большая денежная помощь поступала из Пантелеимонова монастыря. Его старцы решили построить подворье Ново-Афонской обители в Петербурге, и уже к 1888 году там был сооружен девятиглавый храм по проекту известного архитектора Н.Н. Никонова. Пожертвования прихожан подворья использовались на нужды Ново-Афонского монастыря.

На церемонию закладки монастырского собора в Новый Афон 24 сентября 1888 года приехал император Александр III с августейшим семейством. Одновременно с собором в обители строились монашеские корпуса.

Первый храм в нагорной части монастыря был освящен в честь Вознесения Господня 11 августа 1894 года. Он расположен над Святыми вратами. На каждом из четырех углов, образуемых монашескими корпусами, был построен храм: на юго-восточном — во имя святого апостола Андрея Первозванного (освящен 28 сентября 1894 года); на юго-западном — в честь преподобных отцов Афонских (освящение последовало 30 января 1896 года); на северо-западном — во имя святого мученика Иерона (освящен 7 мая 1908 года); на северо-восточном — в честь чудотворной иконы Божией Матери «Избавительница» (его освятили 4 октября 1910 года).

Собор, воздвигнутый по проекту архитектора Н.Н. Никонова посреди обширного двора внутри четырехугольника, посвящен святому великомученику и целителю Пантелеимону, а его приделы -Святителю Николаю, святому благоверному великому князю Александру Невскому, святой равноапостольной Марии Магдалине, святому великомученику Георгию Победоносцу. Собор был освящен 28 сентября 1900 года епископом Сухумским Арсением при стечении 20 тысяч молящихся. Равного ему по величине и благолепию не было во всем Закавказье.

Братия перешла в новосооруженный нагорный монастырь 1 марта 1896 года, а все работы по его созиданию были завершены в 1911 году. Русским инокам, по милости Божией, удалось за исключительно короткое время воздвигнуть в пустынном месте несокрушимую твердыню православной веры — Ново-Афонскую обитель с великолепными храмами и величественными зданиями.

Обширные строительные работы, содержание братии, численность которой к 1917 году достигла 730 человек, монастырской школы, многочисленных паломников, рабочих, благотворительная деятельность поглощали огромные средства. Монастырь не получал пособий из казны. Но православный народ своими пожертвованиями оказывал поддержку благоустроению обители. Многое потребное для жизни братия производили своим трудом.

Однако на первом месте у его основателей с самого начала были служение Богу, молитва, пост, покаяние. Благолепные церковные службы совершались по афонскому уставу, новоафонская братия в своей внутренней монашеской следовала общежительным традициям Пантелеимоновой обители. Игумен Иерон тщательно следил, чтобы на Новом Афоне исполнялись заветы пантелеимоновских старцев — отцов Иеронима и Макария.

В монастырской школе, где светом Христовой истины просвещались мальчики-абхазы, ученые иноки вели не только педагогическую, но и научную деятельность: они создали абхазскую письменность, заложили основы абхазской православной культуры, воспитали кадры национальной интеллигенции и православного духовенства. Насельники обители передали местному населению передовые сельскохозяйственные и строительные технологии, традиции неутомимого трудолюбия и молитвенного подвига.

В промежутках между службами церковными иноки усердно трудились на монастырских послушаниях. В обители была своя больница с домовым храмом и аптекой. Имелась прачечная с холодным и горячим водоснабжением. В монастыре существовали различные мастерские: иконописная, переплетная, портняжная, сапожная, часовая, медницкая, токарная, столярная, слесарная, литейная, кузничная, кровельная, позолотная, кожевенная.

Везде кипела работа, везде были видны склоненные в скуфейках головы, везде царствовал упорный и размеренный труд, везде тщательно поддерживали порядок и чистоту. Во всех мастерских — иконы с горящими лампадами, аналои с церковными книгами: труд и молитва здесь были связаны неразрывно.

Монахи выращивали яблоки, груши, айву, персики, абрикосы, мандарины, лимоны, апельсины, маслины, сливы, фундук, лавровый лист, виноград, а также кукурузу, картофель. В монастыре были созданы уникальный ботанический сад с редкими субтропическими растениями, питомники плодовых и декоративных насаждений, разбиты цветники. На двух пасеках располагались 450 ульев, обеспечивавших воском монастырский свечной завод. В обители была своя электростанция, которой управлял специалист-монах. Монастырь имел собственный конный завод. На всех послушаниях соблюдалась строжайшая иноческая дисциплина. Во главе каждого дела был поставлен старец, которому беспрекословно подчинялись все работающие под его руководством и который сам ежедневно являлся к игумену с докладом о выполненных послушаниях и для получения благословения на следующий день.

Молитва и труд были основным правилом монастырской жизни. Священномученик протоиерей Иоанн Восторгов говорил: «Знаменитый Ново-Афонский монастырь — это краса и оправдание русского церковного дела на Черноморском побережье».

Однако процветание монастыря длилось недолго. В 1917 году началось его разорение. К 1924 году в монастыре остались в основном больные, немощные, престарелые иноки в количестве 250 человек. Многие из братии покинули родную обитель и удалились в горы Абхазии.

В 1924 году в трапезной Ново-Афонского монастыря председатель совнаркома Абхазии Нестор Лакоба объявил оставшейся братии о закрытии обители. Он говорил об этом с явным сожалением. «Дорогие отцы, сообщил он, - мне категорически предложили в Москве закрыть ваш монастырь. Я долго протестовал, отстаивая его. Вы знаете, что он дорог мне так же, как и вам, потому что я воспитанник монастырской школы, учрежденной когда-то в былые годы дорогим покойным отцом настоятелем Иероном для абхазских мальчиков, где когда-то воспитывался и я на всем полном монастырском содержании. Абхазы с благоговением вспоминают о вашей миссионерской деятельности среди нашего народа, о том, что некоторые из ваших ученых монахов, в совершенстве изучив наш язык, изобрели нам абхазскую письменность, благодаря которой проглянул луч просвещения в среду наших людей. Но простите меня, отцы, потому что я не властен отменить или хотя бы даже отсрочить на некоторое время это решение, ибо это решение самого Сталина…»

Не исключено, что эту речь Нестору Лакобе, впоследствии ставшему председателем Абхазского ЦИК, тоже припомнили властители Грузии, в состав которой Абхазия была принудительно включена в начале 1930-х годов. Нестор Лакоба неожиданно скончался в 1936 году. Есть все основания полагать, что он был злодейски умерщвлен по приказу свыше. Не случайно вскоре после смерти Лакобы его объявили «врагом народа»…

На прощальное всенощное бдение в Ново-Афонском монастыре народ собирал звон набатного колокола. Ворота во внутренний двор были заперты, их охраняла милиция. В ответ на просьбу пропустить верующих на прощальную службу прихожане услышали издевательства и насмешки. Тогда мужчины-абхазы, расшвыряв милицию, навалились на ворота, и людская волна хлынула в монастырский двор.

После окончания службы настоятель архимандрит Иларион обратился с амвона к братии с напутственными словами. Через некоторое время иеромонахи начали раздавать церковную утварь, иконы и книги прихожанам. Однако при выходе из собора милиционеры все это отнимали у верующих. В тот же день архимандрит Иларион и архидиакон Питирим были арестованы. Отец Питирим был препровожден в Москву и принял мученическую кончину.

Во времена гонений на веру и Церковь многие монахи оказались в труднодоступной Псхуской долине. Только с 1928 по 1930 год сюда пришло 188 иноков. В 1926 году в селении Псху в восьми храмах служили 12 иеромонахов. В 1930 году все монашествующие в этой местности были арестованы, и большинство из них погибли от рук чекистов. По рассказам, часть арестованных погрузили на баржу, вывезли в море и потопили. Пострадали и многие местные христиане.

В 1930-е годы братские корпуса Ново-Афонского монастыря были переоборудованы под гостиницы для отдыхающих. В зданиях нагорной части монастыря открыли санаторий, соборный храм обители стал клубом, на месте погребения настоятеля обители игумена Иерона и братии устроили танцплощадку. Иконы уничтожали или увозили из монастыря…

Годы и десятилетия запустения, слава Богу, остались позади. В 1990 году в Новом Афоне было организовано православное братство святого апостола Симона Кананита. Главным направлением в его деятельности стало возрождение монастыря. Монашеская жизнь в обители начала возрождаться, когда на Новый Афон прибыла братия московского Афонского подворья во главе с игуменом Петром (Пиголем), который был назначен полномочным представителем Пантелеимонова монастыря по возрождению Ново-Афонской обители. В 1994 году, на праздник Благовещения Пресвятой Богородицы, в храме святого апостола Симона Кананита была совершена первая Божественная литургия. Внешние условия существования возрожденной обители складывались тогда и складываются сегодня непросто. Но иноки монастыря, несмотря на это, день за днем неустанно возносят молитвы Богу, идут путем духовного возрастания…

А.С. Бочков,

член Русского исторического общества

(В работе над статьей использованы материалы альманаха «К Свету»)

Источник:      Журнал "Русский инок" июль-август 2009 г.