СТАТЬИ РАЗНЫХ ЛЕТ

ПРЕПОДОБНЫЙ АМВРОСИЙ ОПТИНСКИЙ И РУССКАЯ ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ ХIX ВЕКА

Деятельность великого Оптинского старца иеросхимонаха Амвросия (в миру Александра Михайловича Гренкова) протекала во второй половине XIX столетия. Родился он в 1812 году в семье дьячка. В Тамбовском духовном училище, а затем в семинарии получил образование. На 27-м году жизни уходит в Оптину пустынь.

Постоянная внимательная внутренняя жизнь при ежедневном испытании своей совести и чистосердечном откровении помыслов под мудрым руководством опытных старцев — Льва и Макария быстро возвели преподобного Амвросия на высокую степень нравственного совершенства.

Изучение Священного Писания, творений свв. отцов и воплощение этого учения в личной жизни сформировали его духовный опыт, а помощь, которую он оказывал старцу Макарию в его значительной переписке с духовными детьми, способствовала тому, что он основательным образом познавал человеческую душу с ее тайными изгибами, с ее немощами и силами.

Еще в 1846 году в возрасте 34 лет иеросхимонах Амвросий назначается помощником о. Макария в духовничестве, а после его смерти в 1860 году братия Оптиной пустыни и ее многочисленные посетители, видя пользу и спасительность советов о. Амвросия, начали обращаться к нему.

Постепенно имя Оптинского старца стало известно России. Посещали старца и руководствовались его советами такие видные философы и писатели, как Вл. Соловьев, С.П. Шевырев, И.В. и П.В. Киреевские, М.П. Погодин и другие. Они часто посещали эту обитель не из-за пустого любопытства, а с надеждой получить благословение и укрепить свои духовные силы. С благоговением эти люди изучали и описывали Оптину пустынь, так как малейшее знакомство с жизнью и деятельностью Оптинских старцев порождает в душе исследователя стремление глубже изучить и определить ее значение в истории Русской Церкви. Они сознавали высоту внутреннего строя Оптиной пустыни. И.В. Киреевский прямо говорит, что для ознакомления с христианством необходимо познакомиться с жизнью Оптинских старцев1.

Слушали беседы старца Амвросия и пользовались его духовными советами Н.В. Гоголь, А.П. Толстой, Ф.М. Достоевский, К.Н. Леонтьев, Л.Н. Толстой. К Ф.М. Достоевскому, приезжавшему в Оптину после смерти любимого сына, старец отнесся с уважением и сказал о нем: “это кающийся”2. Иеросхимонах Иосиф пишет, что беседы Достоевского с иеросхимонахом Амвросием длились подолгу “о многих насущных вопросах духовной жизни и спасения души. Вскоре затем появились в печати “Братья Карамазовы”, написанные отчасти под впечатлением посещения им Оптиной пустыни и бесед с о. Амвросием”3.

К.Н. Леонтьев провел под непосредственным руководством старца Амвросия последние годы своей жизни, живя рядом с Оптиной пустынью, а за несколько дней до кончины старца, приняв тайный постриг, переехал в Сергиев Посад (Троице-Сергиевой лавры), где вскоре и скончался4.

Вот как отзывался о старце Амвросии Л.Н. Толстой: “Этот о. Амвросий совсем святой человек. Поговорил с ним, и как-то легко и отрадно стало у меня на душе. Вот когда с таким человеком говоришь, то чувствуешь близость Бога”5. По свидетельству Е.В., Л.Н. Толстой, следуя за движениями народного духа, лично проверял факты религиозной жизни и отношение народа к своему духовному наставнику и для этого несколько раз посещал Оптину пустынь6. У старца Амвросия Л. Толстой был пять раз7. Первый раз — в 1874 году, во второй раз пришел пешком в крестьянской одежде со своим конторщиком и сельским учителем в 1881 и 1882 году (расстояние между Оптиной пустынью и Ясной Поляной — 200 км), а в третий раз приехал со своей семьей в 1890 году8.

Самую продолжительную беседу с о. Амвросием Лев Толстой имел при посещении Оптиной пустыни в третий раз. Он отправился к о. Амвросию после того, как у старца побывала его семья, очень довольная и утешенная его беседой. Известно, что в этой беседе о. Амвросий предлагал Толстому принести публичное покаяние в своих заблуждениях9. Выходя из келлии, Лев Николаевич высказался о своей беседе со старцем такими словами: “Я растроган, я растроган”10. А о. Амвросий о своей беседе с ним сказал: “При входе Толстого в мою келлию я благословил его, и он поцеловал мою руку. А когда стал прощаться, то, чтобы избежать благословения, поцеловал меня в щеку. Горд очень”11.

Давая оценку посещениям писателями старца Амвросия, В.В. Розанов пишет: “Благодеяние от него духовное, да, наконец, и физическое. Все поднимаются духом, только взирая на него, как это явно записано об о. Амвросии. Самые проницательные люди посещали его: Толстой, Достоевский, Леонтьев, Вл. Соловьев, и никто не сказал ничего отрицательного. Золото прошло через огонь скептицизма и не потускнело”12.

Имя отца Амвросия было известно далеко за пределами России. Знал его и Афон, и святой Иерусалим — весь православный Восток. К старцу непосредственно или письменно обращались лица других исповеданий. Так, в Оптину приезжал реформатский суперинтендент г. Москвы Карл Зедергольм13. А его сын Константин, учившийся в Московском университете, подолгу беседовал с о. Амвросием и закончил тем, что перешел в Православие, а затем принял монашество под именем Климента14.

В жизнеописании о. Амвросия приводятся имена многих лиц, которые после бесед со старцем приняли Православие15. А простой народ и лица средних классов общества обращались к старцу в бесчисленном множестве.

Чем же объяснить, что к простому, хотя и имеющему семинарское образование, старцу обращались представители всех сословий и положений и даже те, которых в мире называли “гигантами духа и мысли”? Ответ можно выразить словами апостола Павла: “Не аз, но благодать, яже во мне”.

Многими подвигами о. Амвросий пред очистил свою душу, сделал ее избранным сосудом Святого Духа, который обильно действовал через него. Именно эта духовность притягивала людей к старцу. Писатель В. Розанов говорит: “Некоторые из образованных поступали под водительство старца. Никто их к этому не нудил. Они начинали это, когда хотели, и оканчивали, когда хотели же. Но, обыкновенно, раз обратившийся никогда не хотел отойти вследствие явной пользы советов, основывавшихся единственно на обстоятельствах того, кто просил совета, а не настроения старца”16.

Люди всегда ищут душевного успокоения. Обремененные житейскими невзгодами и скорбями, трудясь над восстановлением в себе искаженного образа Божия и очищения своего сердца от страстей, они нуждались в пристанище, нуждались в помощи более искусного и умудренного духовным опытом. И обращались к старцу, и находили разрешение во всех наболевших вопросах.

Оптинский старец, стремясь к тому, чтобы его духовные чада не оставались в беспечности и не возлагали всю свою надежду на постороннюю молитвенную помощь, повторял обычную народную поговорку: “Боже-то поможи, — да и сам мужик не лежи”. И прибавлял: “Вспомни, двенадцать апостолов просили Спасителя за жену хананеянку, но Он не услышал их; а сама стала просить, упросила”16а.

Известно, что кто каким путем идет ко спасению, таким же путем он и руководит других. Духовная жизнь иеросхимонаха Амвросия проходила по пути совершенного послушания богомудрым старцам, смирения и терпения всех находящих испытаний и скорбей.

Поэтому, давая наставления всем приходящим к нему, старец изображал земную жизнь как подвиг временного странствования на пути к вечной жизни, и этот подвиг состоит прежде всего в совершенном послушании святым Христовым заповедям и тем самым в приобретении христианских добродетелей, которые должны исполняться христианином постоянно и без разгорячения. При этом старец очень много внимания уделял тому, чтобы духовный подвиг его духовных чад был равномерен и постоянен.

Так, он писал одной дочери духовной, уподобляя ее жизнь “довольно глубокому рву, который в дождливое время наполняется так, что и переезду не бывает; в другое же время иссыхает так, что и нисколько по нем не течет вода”.

Святыми же отцами похваляется такая жизнь, которая проходит подобно малому ручейку, постоянно текущему и не иссыхающему. Ручеек этот удобен: во-первых, к переходу, во-вторых, приятен и полезен всем проходящим, потому что вода его бывает пригодна для питья, так как тихо текущая и потому никогда не бывающая мутною17.

В своих наставлениях преподобный Амвросий, ссылаясь на святых отцов, многократно повторяет, что основанием всякой добродетели является смирение, и без него не может быть достигнута никакая добродетель. “Добродетели.., — пишет старец, — (не могут быть) без смирения.., потому что смирение подает крепость ко всякой добродетели”18.

Поэтому смирение старец ставил в основание всей христианской жизни. На самый насущный вопрос каждого человека: “Как жить, чтобы спастись?” — старец давал такие шутливые ответы: “Нужно жить нелицемерно и вести себя примерно, тогда дело наше будет верно, а иначе будет скверно”, или: “Жить можно и в миру, только не на юру, а жить тихо”. “Мы должны, — говорил еще старец, — жить на земле так, как колесо вертится — чуть только одной точкой касается земли, а остальными непременно стремится вверх; а мы как заляжем на землю, так и встать не можем”19. С первого взгляда простые и шутливые слова, но какой глубокий смысл содержится в них.

Жизнеописатель иеросхимонаха Амвросия, близко знавший его и воспринявший его дух, так объясняет ответ старца на подобный вопрос. “Как жить?!!. — Жить — не тужить, никого не осуждать, никому не досаждать, и всем мое почтение”. Если посерьезнее вникнуть в это наставление, то каждый увидит в нем глубокий смысл. “Не тужить”, т.е. чтобы сердце не увлекалось неизбежными для человека скорбями и неудачами, направляясь к Единому Источнику сладости вечной — Богу; через это человек, при бесчисленных и разнообразных невзгодах, может успокаивать себя, мирясь с ними, т.е. смиряясь. “Не осуждать”, “не досаждать”. — Ничего нет обыкновеннее между людьми осуждения и досаждения, этих исчадий погибельной гордости. Их одних достаточно к тому, чтобы низвести душу человека во дно адово; а между тем они большей частью и за грех не считаются. “Всем мое почтение” — указывает на заповедь апостола: “Честью друг друга больша творяща” (Рим. 12, 10). Сводя все эти мысли к одной общей, мы видим, что в вышеприведенном изречении проповедовалось старцем, главным образом, смирение — это основа жизни духовной, источник всех добродетелей, без которого, по учению св. Иоанна Златоуста, ...невозможно спастись”20.

О значении смирения сам старец говорил так: “Лишь только смирится человек, как тотчас же смирение поставляет его в преддверии Царства Небесного”21.

К старцу очень часто обращались с вопросами, что делать, чтобы приобрести смирение — эту единственно правильную основу христианской жизни. В ответ старец говорил, что смирение рождается сознанием своих недостатков и самоукорением. “Необходимо скорее обретать успокоение через самоукорение, без которого с трудом проводит жизнь всякий ищущий спасения”22.

В письме к одной монахине старец писал: “Сердечно желаю тебе духовного восхождения приличными и законными степенями, из них же первая и самая главная есть познание глубокой нашей немощи душевной и телесной. Вторая законная степень есть самоукорение, т. е. во всяком неприятном и прискорбном случае обвинение себя, а не других. Третья степень — благодарное терпение встречающихся и постигающих нас скорбных искушений. От сих трех степеней рождается четвертая — начало смирения, если первые три были растворяемы верой, молитвенным расположением и обращением ко Господу”23.

Смирение, как и всякая добродетель, достигается при содействии Божием, но при этом, по словам иеросхимонаха Амвросия, “нужно, чтобы и сам человек заботился о себе. Сказано у свв. отцов: “дай кровь и приими дух”, это значит: потрудись до пролития крови, и получишь духовное дарование... При спокойной жизни как же можно приобрести смирение? Ведь смирение состоит в том, когда человек видит себя худшим всех, не только людей, но и бессловесных животных, и даже самых духов злобы”24.

Старец иеросхимонах Амвросий, в основу своей жизни положивший покаяние, поучал и своих пасомых стремиться к этой основной добродетели. “Если мы не можем по немощи жить благочестиво, — пишет старец в одном из писем, — то, по крайней мере, позаботимся и постараемся всегда приносить искреннее раскаяние в своей неисправности”25. Поэтому очень часто старец предостерегал от нечувствия и бесстрашия. “Если на одном конце деревни будут вешать, — говорил он, — на другом конце не перестанут грешить, говоря: до нас еще не скоро дойдет”26.

Своим духовным детям о. Амвросий стремился привить жажду покаяния, посредством которого душа восстанавливает общение с Богом, постоянно нарушаемого грехом. “Людям, много согрешившим, — говорит старец, — не об угождении Господу надо думать, а сперва о покаянии и получении прощения и помилования”27.

По учению Оптинского старца, Господь наш Иисус Христос Своими страданиями искупил грехи всего мира. Он воплотился и сходил на землю именно для того, чтобы открыть людям путь ко спасению через покаяние. Поэтому с покаяния и смирения должен начинать тот, кто хочет возобновить союз с Богом. В одном из писем от пишет: “Сын Божий сходил с небес для спасения грешников и многого от нас не требует, а только искреннего покаяния, как Сам глаголет во Святом Евангелии: “Не приидох бо призвати праведники, но грешники на покаяние” (Мф. 9, 13)28.

Неотъемлемой частью покаяния старец считал искреннюю и чистосердечную исповедь. Он поучает, что тяжелые душевные и телесные недуги большей частью являются следствием тяжких, а также неисповеданных согрешений. Когда старцу Амвросию рассказывали о таких больных, он давал советы, чтобы они “искренно исповедали свои грехи духовному отцу и не стыдились ничего утаивать”29. “Искреннее покаяние, — пишет старец, — и смирение, по слову св. Лествичника, исцеляет и неудобоврачуемые язвы душевные”30.

Но “бывает, — учит о. Амвросий, — что хотя грехи наши через покаяние и прощаются нам, но совесть все не перестает упрекать нас. Покойный старец о. Макарий для сравнения показывал иногда свой палец, который давно когда-то был порезан; боль давно прошла, а шрам остался. Так точно и после прощения грехов остаются шрамы, т.е. упреки совести31.

В большинстве случаев Таинство Покаяния неизменно предшествует принятию Святых Тайн. И если человек не отнесся с должным вниманием к исповеди, то он приступает к Телу и Крови Христовым недостаточно подготовленным. Об этом иеросхимонах Амвросий пишет: “Есть и такие христиане, которые приносят покаяние, но не все высказывают на исповеди, а некоторые грехи скрывают и утаивают стыда ради. Таковые, по слову апостольскому, недостойно причащаются Святых Тайн; а за недостойное причащение подвергаются различным немощам и болезням, а немало и умирают. Сказано апостолом: “Ядый бо и пияй недостойне, суд себе яст и пиет, не рассуждая Тела Господня” (1 Кор. 11, 29)32.

Утаенный грех влечет за собой смерть души и страдание тела, “так как наказание бывает человеку не только за грехи, но больше за недостойное причащение Святых Таин”33.

Один диакон, страдавший неизвестной болезнью, сопровождавшейся тоской и чувством страха, особенно при совершении Божественной Литургии, просил иеросхимонаха Амвросия помолиться о нем. Своим духовным взором старец провидел причину мучившей его болезни и написал в ответ: “Началом и первой причиной болезни вашей были детские грехи, которые, должно быть, вы не умели или стыдились исповедать вовремя, как должно, а это следовало вам сделать, особенно пред посвящением во диакона. Второй причиной — то, что, может, ...вы не всегда хранили свою совесть при совмещении диаконского служения и супружеской жизни, так как от лица посвященного на это служение требуется особое хранение совести”34. Перечисляя причины болезни, старец в то же время не оставляет болящего в недоумении, но подает совет, как избавиться от нее. “В болезни вашей, думаю, — пишет он, — прежде всего нужно вам... с полной верой и с совершенной искренностью смиренно исповедовать все тяготеющее совесть вашу, начиная с 6-ти лет и до сего дня”35.

Старец иеросхимонах Амвросий учит, что вся жизнь христианина должна проходить в покаянии, ибо с прекращением покаяния прекращается и духовная жизнь человека, так как без покаяния не может человек черпать силы из благодатного источника, поддерживающего в христианине духовную жизнь. Сожалея о тех, которые упорно не хотят каяться, старец говорит: “В ад пойдут те, которые от гордости не захотят принести покаяния”36.

Душу христианина, проводящего жизнь греховную, иеросхимонах Амвросий уподобляет вертепу мысленных разбойников. Душа же, очистившаяся покаянием и понуждающая себя к смирению, к кротости и любви, бывает, по словам старца, как бы другим небом, потому что вселяется в нее благодать Божия и Сам Бог. “Христианские души, — пишет он в одном из писем, — пока добровольно предаются сластолюбию и другим телесным страстям, бывают подобны скотским яслям, заботятся только о корме и питании и ином телесном угождении; а когда обратятся к Богу с искренним покаянием и будут заботиться о воздержании и проводить жизнь благочестивую, тогда уподобятся небесному вместилищу, в котором обитает невместимый небесами Христос Бог”37.

И как бы ни было велико бремя грехов, как бы грешен ни был человек, он не должен отчаиваться в своем спасении. “Во всяком грехе, — говорит старец Амвросий, — человек может покаяться, имея твердое намерение вперед на то же не возвращаться и таким образом получить прощение и милость от Бога”38.

Для того чтобы обнадежить грешников, склонных к отчаянию, старец приводит им в пример Манассию, говоря: “Манассия почитался из всех грешников, но и он через покаяние получил не только прощение своих тяжких согрешений и беззаконий, но и покаянная его молитва внесена в число церковных молитв и находится в конце псалтири в двенадцати избранных псалмах”39.

В другом письме старец пишет: “Многие святые утверждают, что Иуда получил бы прощение, если бы решился принести покаяние, подобно верховному апостолу Петру, трижды отрекшемуся от Христа, но чрез покаяние получившему не только прощение своего греха, но и прежнее апостольское достоинство... Евангелие тем начинается и оканчивается: покайтеся”40.

По учению старца Амвросия, покаяние только тогда будет истинным, когда человек сознает свой грех, возненавидит его, постарается не повторять его и получит прощение через исповедь. Поэтому в своих наставлениях и поучениях духовным чадам старец раскрывает суть греха, его основы и причины и учит с ним бороться.

По мысли иеросхимонаха Амвросия, основой всему худому в человеке является самолюбие. “Самолюбие наше, — пишет он, — корень всему злу. Оно начало всех страстей, оно есть причина всех наших бедствий и страданий иногда в настоящее время, а иногда как последствие прежних ошибок”41. В другом письме об этом старец пишет, что оно (самолюбие) как темная завеса, заслоняет от нас свет истины и не попускает насладиться нам истинным познанием. Сказано: “Царствие Божие внутрь вас”. Мы же, оставляя искание его внутри себя, вращаемся во вне, занимаясь разбором чужих дел и недостатков”42.

Иеросхимонах Амвросий обращает внимание на пагубное действие самолюбия, так как оно препятствует следованию за Господом и исполнению заповедей Божиих. “От самолюбия гневливость, от самолюбия осуждение и порицание других, от него негодование и ропот, и самооправдание, и нехотение ничего терпеть, а вследствие всего этого малодушие и оставление молитвенного правила и чтения духовного и прочего”43.

Человек, одержимый страстью самолюбия, не видит в своей душе собственных недостатков, а по отношению к другим он бывает жесток и дерзок, замечая в них самые малейшие недостатки. Сожалея о таковых, старец пишет: “От себялюбия и самолюбия вся беда... От них плодятся противные помыслы, словно саранча, поедающая не только плоды духовные, но и листья и самую кору”44.

Под видом якобы служения на пользу обществу, отдельные лица, недугующие страстью тщеславия, удовлетворяют лишь собственному самолюбию. “Взаимный мир повсюду оскудевает, — пишет старец Амвросий, — а бестолковое немирствие возрастает: все виним друг друга и истязуем заповеди от ближнего, по-видимому, за благословные и благовидные причины, забывая что кийждо от своих дел или прославится или постыдится. Забываем Евангельское указание, а действуем по одному почти самолюбию, упорно отстаивая свои действия, не заботясь о их законности и незаконности. Всюду примесь своей воли, или самооправдания, или просто бестолковщины. Молиться потребно в самоукорении, да и не заблудим от пути истинного”45.

Действительными средствами, избавляющими человека от страсти самолюбия, служат самоукорение и молитва.

Самолюбие происходит от гордости, а в то же время оно рождает эту страсть. Поэтому старец иеросхимонах Амвросий в своей пастырской деятельности, возводя своих духовных чад от земли на небо, также раскрывал перед ними всю гибельность гордости и необходимость борьбы с этой страстью. “Гордость и самонадеянность вреднее прелюбодейства и убийства, — говорит он. — Последние привели пророка к смирению и покаянию. Первые довели его до падения, как объясняет он в одном псалме, говоря: “рех не подвижуся во век”. По падении же своем совсем иное говорил: “червь есть, а не человек, поношение человека, и уничижение людей”46.

Наставляя гордых и самолюбивых к исправлению, иеросхимонах Амвросий напоминает им слова Спасителя: “Возьмите иго Мое на себе и научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем, и обрящете покой душам вашим. Иго бо Мое благо, и бремя Мое легко есть” (Мф. 11, 29—30). Но горделивые и самолюбивые из нас, — продолжает далее старец, — не хотят подклонить выи своей под легкое сие иго Христово, но добровольно впрягаются в тяжкое иго возношения и гневливости и через то сами томятся и смущаются, и нередко других смущают и отягощают”47.

“Гордость, — поучает Оптинский старец, — одна заменяет все пороки, как и одно смирение спасает человека”48. “Горделивость и на небе жившим не помогла, а лишила благодати Божией и низвергла долу; поэтому нам, хотящим взыти горе, потребно смириться зело”49. “Если хочешь избавиться от гордости и самомнения, — пишет он, — то прежде всего требуется покориться воле Божией. Если хочешь, чтобы все было по воле Божией, то терпи все...”50.

Иеросхимонах Амвросий дает совет одной духовной дочери, как освободиться от гордости. “Когда найдут на тебя помыслы гордые и самонадеянные, — говорит от, — вспоминай, что ты подобна разломанному зданию без окон и без дверей, и сама себе говори: разграбленной, разоренной чем гордиться?” Заботясь о своем спасении, каждый должен вести добродетельную жизнь, подражая угодникам Божиим в их трудах, подвигах, смиряя свое сердце от превозношений и осуждений. Иначе все наши добрые дела будут неугодны Богу. “С гордостью и осуждением других добродетели проходящие отвержены бывают Богом, как показывает евангельская притча о мытаре и фарисее”51.

Чтобы избежать этой столь пагубной страсти, Оптинский старец советует всячески искоренять в себе самомнение и тщеславие, приводящие к гордости.

Иногда гордых и тщеславных Господь Сам смиряет. Отец Амвросий на вопрос одному иноку, который исповедовался в своих помыслах тщеславных, отвечал: “Одного пустынника выбрали в архиереи, он долго отказывался, но они настояли. Тогда он и подумал: “Я не знал, что я достоин, верно, есть у меня что-нибудь хорошее”. В это время явился ему ангел и говорит: “рядниче (рядовой монах), что ты возносишься, там люди нагрешили и им нужно наказание, вот оттого и выбрали, что хуже тебя не нашлось”52.

Далее старец говорит: “Человек, живя в счастии, забывает, что все это мы получаем от Бога и начинает приписывать себе — своей бессильной и мнимой власти, но лишь посетит его какое-либо несчастие, просит: “пощади и помоги.” Таких людей о. Амвросий так изображал: “Человек, — говорил он, — как жук. Когда теплый день и играет солнце, летит он, гордится собою и жужжит, все мои леса, все мои луга! Все мои луга, все мои леса! — А как солнце скроется, дохнет холодом и загуляет ветер, забудет жук свою удаль, прижмется к листку и только пищит: не спихни!”53.

Большинство людей не обращает внимания на такие движения души, как самолюбие, самомнение и тщеславие, и поэтому не следят за ними, чтобы искоренять их. Но, как раскрывает в своих многочисленных поучениях старец Амвросий, пути человеческие устраиваются ко спасению Самим Господом, а от человека требуется смирение и покорность благому Промыслу Божию. Когда человек сам не доходит до сознания необходимости смирения, говорит старец, и не смиряет себя, тогда Господь Сам, ими же весть судьбами приводит его ко смирению54.

Для наглядного примера в стяжании смирения старец приводит такой пример: “Однажды одной княгине было видение, будто она у входа в рай со многими другими, и тут же была девушка в лаптях. Княгиня думала, что ее (т.е. княгиню) за доброту и все добродетели возьмут первой.

Каково же было ее удивление, когда вдруг вместо нее взяли эту девушку; она возмутилась, но потом подумала: у меня все-таки есть добродетели, может, с этими (указывая на других) возьмут; но ее и тут не взяли. Наконец взяли всех, а ее и после всех не берут, тогда она упала на землю и начала говорить, что она действительно хуже всех и недостойна быть в Царствии Небесном”. А батюшка тут прибавил: “а вот такие-то и годятся, таких-то нам и надо”55.

По учению о. Амвросия, смирение тесно соприкасается с другой добродетелью — терпением в скорбях.

“Всякий христианин, — говорит старец, — чем-либо да испытывается: один бедностью, другой болезнью, третий разными недоумениями. И этим испытывается твердость веры, и надежды, и любви Божией, то есть к чему человек более склоняется, к чему более прилепляется, горе ли стремится, или пригвожден к земному; чтобы человек-христианин чрез подобные испытания сам видел, в каком он находится положении и расположении, и невольно смирялся”56.

“Ошибка и заблуждение человечества происходит от того, — пишет иеросхимонах Амвросий в одном из писем, — что мы не понимаем как следует намерение Божие и волю Божию о нас. Господь, по благости Своей и милосердию Своему, хочет даровать нам вечное блаженство на небе, в Царствии Небесном, а мы, по слепоте своей, более желаем, ищем счастья и благополучия временного на земле. Вот Господь, по благости Своей и по любви к роду человеческому, и вразумляет нас разными скорбями и болезнями и другими бедствиями, как свидетельствует апостол: “Его же бо любит Господь, наказует; биет же всякого сына, его же приемлет” (Евр. 12, 6)57.

У старца Амвросия также выражена такая мысль: “Когда человек идет прямым путем, для него и креста нет. Но когда отступит от него и начнет бросаться то в ту, то в другую сторону, вот тогда являются разные обстоятельства, которые и толкают его опять на прямой путь. Эти толчки и составляют для человека крест. Они бывают, конечно, разные, кому какие нужны”58.

Этими словами старец показывает, что кто воспринимает все события временной жизни с благодарностью, как благие и спасительные действия Промысла Божия, для того как бы нет креста, он не чувствует его тяжесть, так как события, которые в общечеловеческом понятии печальны или трагичны, он принимает с покорностью и без скорби. Например, никакой ученик, уважающий своего учителя и желающий научиться от него мастерству, не станет обижаться, скорбеть и печалиться, когда тот будет его выговаривать или бранить, потому что знает, что учитель так поступает ради его пользы. С другой стороны, мудрый наставник, видя своего ученика, уклоняющегося с правильного пути, никогда не останется в бездействии, но всячески будет вразумлять и направлять на правый путь.

Поэтому старец Амвросий, руководя своих духовных чад на пути ко спасению, учил их видеть в скорбях благой Промысл Божий, все устраивающий ко спасению, и этим приучал их к терпению. Он говорил, что в скорбных обстоятельствах надо стараться не скорбеть, потому что “горе, как море. Чем более человек в него входит, тем более погружается”59.

Старец убеждает, что “большая часть страдающих из нас подвергается страданиям, как следствие или неправильных мыслей, или ошибочных действий”60. Поэтому “как ни тяжел крест, который человек несет, но дерево, из которого он сделан, выросло на почве его сердца”61.

“Земной удел человеческий, — пишет старец в одном из писем, — составляют: скорбь, труд, болезни, подвиг, печали, недоумения, теснота, лишения того или другого, оскорбления, смущения, восстания страстей, борьба с ними, одоление или изнеможение, или безнадежие и подобное сим. Но вотще сказал пророк Давид: “Несть мира в костех моих от лица грех моих”. И праведный Иов взывал: “Не искушение ли есть человеку житие сие?”

А мы все путаемся на том: нельзя ли как устроиться в покое или на покое, и часто думаем: если бы не такое-то неудобство, и не такие-то обстоятельства, и не такой-то поперечный человек, то, может быть, было бы мне удобнее и покойнее, а забываем, что неудобства сии часто исходят изнутри нас, как и злые помышления. Где лежат страсти, оттуда исходят и все наши неудобства, неладицы, неурядицы и неустройства”62.

Поэтому ошибаются те, которые ищут мир и спокойствие не во внутреннем своем человеке, а во внешних обстоятельствах и во внешнем местопребывании. “Пока мы находимся на земле, — говорит старец, — нигде без скорби пребыть не можем; хотя бы залезли на облака, и там от скорбей не уйдем”63, “везде потребно будет и смирение, и терпение, и неосуждение других”64.

На недоуменный вопрос, почему страдают праведники, иеросхимонах Амвросий отвечал, что посылаемые им испытания служат для совершенного очищения от грехов и для утверждения в добром направлении. “Свобода существ разумных всегда испытывалась и доселе испытывается, пока утвердится в добре, — говорит старец. — Потому что без испытания добро твердо не бывает”65.

Особенно богата скорбями, по словам иеросхимонаха Амвросия, иноческая жизнь. В письме к новоначальному монаху он пишет: “По принятии мантии, скорбные искушения более попускаются на человека, чтобы навык брани духовной и соотворился и стал искуснее. Тут уже не должно по новоначальному рассуждать: зачем то или другое? а просто терпи, смиряйся и опять терпи, подставляя правую ланиту в духовном смысле, т.е. не оправдываясь, а принимая поношения и уничижения: во-первых, за грехи, во-вторых, ради того, что добровольно избрал ты спасительный путь, который называется тернистым, и тесным, и трудным”66.

Тому, кто жаловался на скорби, старец говорил: “Если солнце всегда будет светить, то в поле все повянет; потому нужен бывает Дождь.

Если все будет дождь, то все попреет, поэтому нужен ветер, чтобы продувал. А если ветра недостаточно, то нужна бывает и буря, чтобы все пронесло. Человеку все свое время бывает полезно, потому что он изменчив”67.

Батюшка говаривал насчет терпения: “Терпел Моисей, терпел Елисей, терпел Илия, буду же терпеть и я”68.

Чем строже живет христианин в духовной жизни, тем все более его посещают всевозможные скорби и неприятности. Но все это бывает не случайно, а по особому устроению Божию. Скорби попускаются людям для того, чтобы они посредством их находились в постоянном бодрствовании и искании Бога. “Скорби, — говорит иеросхимонах Амвросий, — везде должны встречать человека; и тем более враги наши душевные наносят оные... и в особенности желающим упражняться в молитве, которая для них несносна”69.

К старцу Амвросию очень многие обращались с телесными недугами. О них (о болезнях) старец говорил так: “Болезни телесные потребны для очищения плоти, а болезни душевные через обиды и поношения потребны для очищения души”70. А однажды, сказав слова св. Исаака Сирина, что “невозможно не болети телу в недузех, егда кто изберет путь добродетели”, старец добавил: “И тем более невозможно не бывать больными нам, слабо идущими по этому пути”71.

Польза от болезней для христианина, по учению старца Амвросия, состоит в том, что в таком состоянии человек чаще помышляет о дне смертном и о том, с чем он явится на суд Божий. Находящимся в болезнях Оптинский старец советовал не скорбеть, но пребывать в благодушии, поясняя, что хотя болезнь и причиняет страдания, но она рождает терпение, без которого нельзя стяжать спасения.

“Болезнь причиняет страдание, — пишет он, — а страдание требует терпения, без которого не приобретается спасение наше, по сказанному в Евангелии от Самого Господа: “в терпении вашем стяжите души ваша” и: “претерпевый до конца, той спасен будет”72.

Поэтому иеросхимонах Амвросий болезни телесные уподоблял подвижничеству, и в одном из писем он говорил по этому вопросу: “...св. Лествичник и болезнь называет подвижничеством отраднейшим, хотя и невольным. Отраднейшим потому, что на произвольное подвижничество охотников мало, и притом тут может примешиваться возношение, осуждение других, а в невольном болезненном подвижничестве нечем человеку погордиться. Произвольное и невольное подвижничество равно умеряют плоть, а последнее иногда посылается еще и для истребления возношения. Поэтому старайся в болезни благодушествовать и благодарить милосердие Божие за невольное вразумление... больше всего в болезненном положении остерегайся ропотливого расположения духа”73.

Побуждая к безропотному перенесению болезней, старец часто говорил, что “от больного требуется только терпение и благодарение”. На пути ко спасению христианин предпринимает многие подвиги “для смирения и укрощения тела, а болезнью телесной это заменяется”75.

Из своего опыта иеросхимонах Амвросий свидетельствует о пользе в скорбных обстоятельствах вспоминать молитву Господа во время его крестных страданий, потому что такое воспоминание помогает благодушному несению жизненного креста: “Полезно вспоминать и незлобие Самого Господа, — говорит он, — как Он молился о распинателях своих: “Отче! остави им грехи их, не ведят бо, что творят! Если и мы будем так поступать, то получим и в скорбях отраду душевную”76.

Сам старец никогда не унывал в скорбях и болезнях, но с любовью все принимал, как необходимое средство для спасения. Как известно из жизнеописания иеросхимонаха Амвросия, он через год после хиротонии во иеромонаха так жестоко заболел, что был особорован, приобщен Святых Тайн и келейно пострижен в схиму. И после этого всю жизнь до самой смерти в течение 45 лет он безропотно нес тяжкий крест скорбей и болезней, временами ослабевая до полного изнеможения.

Становится ясно, что поучения Оптинского старца о болезнях, скорбях и терпеливом их перенесении исходят из личного опыта и поэтому и доступны всякому искушаемому.

Иеросхимонах Амвросий не только утешал в скорбях и болезнях духовно, но и врачевал недуги телесные, так как имел от Господа дар исцелений. Очень часто он скрывал этот дар под видом шутки. Чаще всего это проявлялось в виде ударов по больному месту. Так, например, пришел к старцу один монах с ужасной зубной болью. Проходя мимо него, старец сильно ударил его в зубы и еще весело спросил: “Ловко?” — “Ловко, батюшка, — отвечал монах при общем смехе, — да уж больно очень”. И уходя от старца, он заметил, что боль прошла и в дальнейшем уже не возвращалась77.

Таких примеров было множество, так что крестьянки, приходили к старцу со своими недугами, сами нередко подклоняли головы и говорили: “Батюшка Амвросий, побей меня, у меня голова болит”78.

В жизнеописании старца Амвросия сказано, что все зафиксированные случаи его жизни, в которых проявлялись дары благодати, составляют лишь малейшую часть, потому что в продолжение более чем тридцатилетнего его старчествования подобные случаи повторялись едва ли не каждый день.

Незнакомых ему лиц старец часто называл по имени, говорил их тайные грехи, исцелял больных от недугов прежде, чем они просили его об этом.

Дар проникновения в тайники душ человеческих у старца Амвросия удивлял многих и располагал сразу всецело отдаваться его руководству. У людей проявлялась уверенность, что старец лучше их знает, в чем они нуждаются и что им полезно. Одна молодая девушка много слышала от своей сестры о святости жизни о. Амвросия, но относилась к словам сестры с недоверием и даже с презрением, а старца называла “лицемером”. Однажды, по просьбе сестры, она поехала в Оптину пустынь. Придя к старцу на общий прием, она встала позади всех у самой двери. Отец Амвросий, выходя из своей келлии, помолился, посмотрел на всех, а затем обращает свой взор на Веру (так звали девушку) и говорит: “Что это за великан тут стоит? А, это — Вера пришла смотреть лицемера”79. После такого обличения ее тайных мыслей и особенно после беседы со старцем она совершенно изменила свое мнение о нем, искренне возлюбила его, а впоследствии поступила в Шамординскую обитель. Именно таким образом старец многих наставлял на путь покаяния.

Этот особый дар прозорливости, который дает Господь некоторым праведным людям и которым праведник может предвидеть будущее и проникновенно созерцать даже сокровенные мысли и настроения сердца человека, очень часто проявлялся в старце Амвросии в период его пастырской деятельности. Приведем еще несколько примеров дивной прозорливости отца Амвросия. Одна вдова была обеспокоена тем, что она часто видит своего покойного мужа во сне, который о чем-то просил ее. Не зная, чем помочь ему, она обратилась с этим вопросом к старцу Амвросию, который после ее слов некоторое время был в задумчивости, а затем сказал: “Твой муж должен был деньги, — тут он назвал одно собственное имя (без отчества и фамилии), — этот долг его тяготит. Заплати этому человеку, и душа твоего мужа успокоится”80.

Благоразумная женщина тщательно искала человека по имени, названному старцем. Наконец нашла и возвратила ему долг, занятый мужем, после чего покойный не стал больше беспокоить ее”81.

Еще один случай, свидетельствующий о прозорливости старца, произошел с иконостасным мастером, который приехал к настоятелю получить деньги за выполненную работу. О. Амвросий под разными предлогами три дня задерживал его отъезд из обители. Мастер очень скорбел из-за этого, так как к нему на дом должны были приехать для переговоров очень выгодные заказчики, но нарушить слово старца он не решился. Каково же было его удивление, когда на другой день после его возвращения домой приезжают заказчики, которые также задержались на три дня. Но вся сила дара прозорливости старца в этом случае открылась через четыре года. Один работник мастера на смертном одре сознался, что он в те дни хотел убить своего хозяина, чтобы забрать деньги, которые он вез из Оптиной пустыни, и для этого три ночи караулил его под мостом. “Не быть бы тебе в ту пору живым, да Господь за чьи-то молитвы отвел тебя от смерти без покаяния... Прости меня,окаянного...”. Это были последние слова умирающего82.

Провидя так ясно души своих посетителей, о. Амвросий знал, что приводило их к нему. Часто были такие случаи, что пришедший еще не успеет открыть свою нужду или скорбь, а старец дает уже ответ.

Подвиг земной жизни, подвиг духовной борьбы со страстями, с самим собой, учит Оптинский старец, невозможно проходить без молитвы. “Во всех делах, — пишет он, — требуется человеку помощь Божия, а потому всегда просить помощи Божией, т.е. необходима усердная молитва”83.

Иеросхимонах Амвросий в своих эпистолярных трудах оставил описание того, как должно правильно проходить молитвенный подвиг на различных ступенях молитвенного преуспеяния; у него имеются ценные указания к прохождению устной, умной и сердечной молитвы. Причем,он обращает особое внимание на правильное прохождение первых двух ступеней молитвы — устной и умной, подчеркивая особо, что если соблюдены первые два образа молитвы, то переход от умной молитвы к сердечной может быть совершен и без опытного наставника. Так, он пишет: “Кто сначала проходит правильную устную молитву, заключая ум в слова молитвы: “Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного или грешную”, а потом будет проходить правильную и умную молитву... по времени и без наставника у некоторых умная молитва сама переходит в сердечную. Впрочем, у кого не переходит, должны довольствоваться устною и умною... Устную молитву как бы кто ни проходил, не было примеров, чтобы впадал в прелесть вражескую. А умную и сердечную молитву проходящие неправильно,нередко впадают в прелесть вражескую. И потому прежде всего должно держаться крепче устной молитвы, а потом умной, со смирением, а затем уже, кому удобно, к кому благоволит Господь, переходить к сердечной, по указаниям свв. отцов, опытом прошедших все это”84.

О силе Иисусовой молитвы старец Амвросий рассказывал: “У одного священника был скворец, который постоянно слышал от своего хозяина молитву и повторял довольно часто. Вот раз на улице налетел на него коршун, а он по привычке говорил в это время эту молитву, и что же? — Коршун не посмел его тронуть. Бессмысленно твердил молитву Иисусову, и то спасла!85.

Когда старцу жаловались, что посторонние мысли мешают молиться, он говорил: “Ехал мужик по базару; вокруг него толпа народу, говор, шум; а он все на свою лошадку: но-но! но-но! — так помаленьку, помаленьку и проехал весь базар. Так и ты, что бы ни говорили помыслы, все свое дело делай — молись!”86.

Иеросхимонах Амвросий учит, что молитва должна быть постоянно на устах и в уме христианина, даже во время богослужения. Так он говорит: “Молитву в келлии читать устами: “Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешную”. Или “Боже, очисти мя грешную”. А в церкви: “Господи, помилуй”. И слушай больше, что читают. А если не слышишь, то всю молитву читай: “Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешную”87.

Вся жизнь иеросхимонаха Амвросия была направлена к тому, чтобы помочь страждущей душе в ее бедствиях. Обладая всеобъемлющей опытностью, широким кругозором, он мог дать совет по любому вопросу, не только в области духовной, но и житейской, применительно к данному лицу и данным обстоятельствам.

В письмах Оптинского старца встречаются ответы на все почти случаи жизни, начиная с таких, как устройство какого-либо дела в хозяйстве, состава и количества пищи в здоровом и болезненном состоянии, и оканчивая глубокими размышлениями о молитве Иисусовой и о различных тонких видах бесовских искушений.

В частности, желавшим вступить в брак старец не сразу давал благословение, а советовал навести... “справки о невесте, чтобы узнать ее обстоятельно, и если действительно окажется хороша, то и Бог благословит”88.

Вступившим в брак иеросхимонах Амвросий поучал жить в согласии, мире и любви и все супружеские тяжести нести вместе. Для подтверждения своих слов старец приводит замечательные слова Иустина Мученика, который говорит, что супруги должны нести тяготы “...как впряженные волы ровно несут свое ярмо: если один... будет отставать, то другому бывает труднее. Если бы супруги, — добавляет старец Амвросий, — ровно, по-христиански, разделяли тяготы жизни своей, тогда людям на земле было бы жить хорошо. Но как супруги часто бывают упруги, оба или один,... то наше благополучие земное и не упрочивается89.

Иеросхимонах Амвросий обращал особое внимание родителей на воспитание детей, потому что очень многое зависит от того, как младенец будет воспитан в детском возрасте. “Что вы благое посеете в душах своих детей в их юности, — говорит старец, — то может после прозябнуть в сердцах их, когда они придут в зрелое мужество”90.

Для ясного понимания христианской жизни старец советует родителям читать детям “Священную Историю и житие Святых.., незаметно насевая в них семена страха Божия и христианской жизни; и особенно нужно с помощью Божией суметь им внушить, как важно хранение заповедей Божиих и какие бедственные последствия бывают от нарушения оных”91. В одном из писем Оптинский старец писал: “Без внушения страха Божия, — чем детей не занимай, не принесет желаемых плодов в отношении доброй нравственности и благоустроенной жизни”92. Старец также советовал, чтобы дети с раннего возраста знали наизусть некоторые молитвы, а детям, достигшим отроческого возраста, необходимо прочитывать “Православное Исповедание Петра Могилы и Катехизис”.

“Хотя это и “сухая” наука, но знать необходимо, — говорит старец Амвросий, — для правильного понимания догматов Православной Церкви”93.

К иеросхимонаху Амвросию обращались также с просьбой помочь избавиться от таких пороков, как пьянство, курение. И неизменно, как единственное средство, старец предлагал страдавшим чистосердечно и искренно покаяться, а также прибегать к молитве и осенять себя крестным знамением. О силе крестного знамения старец приводит следующий пример. “Один человек, — говорит он, — любил выпить. И вот однажды в таком виде заблудился где-то, и представилось ему, что кто-то подходит к нему, наливает из графина в стакан водку и предлагает выпить. Тогда он говорит этому: “Подержи пока стакан, а я перекрещусь”. И только что осенил себя крестным знамением, как все пропало, и вдали залаяла собака. Он очнулся и видит себя в непроходимом болоте, в водовороте, и если бы не лай собаки, не выбраться бы ему оттуда”94.

В этих случаях старец и сам помогал молитвой. Например, один человек страдал привязанностью к курению и просил старца помочь ему избавиться от этого порока.

Старец посоветовал ему исповедаться во всех грехах с семи лет и причаститься Святых Тайн, и читать ежедневно, стоя, Евангелие по главе, или более... или вместо этого класть по 33 больших поклона. Получив письмо от старца, этот человек усомнился в его наставлениях. Но когда он попробовал закурить, то почувствовал сильную боль в голове и отвращение к курению”95.

Как видно из последних наставлений, старец Амвросий никогда не отстранял от себя решение самых сложных вопросов мирского бытия. Несмотря на то что он сам никогда не был связан узами семейной жизни, однако он не замыкался в узком кругу монашеских интересов, но всегда сострадал и людям семейным. Его наставления как монашествующим, так и мирянам преисполнены духовного и жизненного опыта и свидетельствуют, что автор их имел особое, благодатное помазание.

Так пастырствовал, так служил миру Оптинский старец иеросхимонах Амвросий. Этот подвижник, живший в маленькой келлии, сумел раздвинуть ее стены на необъятные пространства.

К о. Амвросию в Оптину тянулись тысячи верующих душ. Часто келейники говорили старцу: “Батюшка, вас ждут”. — “Кто там?” — спросит старец. “Московские, Вяземские, Тульские, Белевские, Каширские и прочие народы”, — отвечают келейники96. Десятиминутного разговора со старцем ждали по нескольку дней. Не хватало ямщиков для перегона между Оптиной и Калугой, а также номеров в многочисленных оптинских гостиницах. Многие, имея какое-нибудь дело, желали только одного, чтобы при начале этого дела старец молча благословил их. Для каждого приходящего у старца Амвросия находилось ласковое слово и мудрый совет. Эта всеобъемлющая любовь к страждущему народу, любовь до совершенного самозабвения явилась основной причиной того, что к старцу в Оптину приезжали люди со всех уголков России. Старец был наделен от Господа особыми дарами благодати, которые давали ему возможность безошибочно видеть нравственное состояние ближнего, читать его душу. Это проявлялось в том, что старец умел сразу определить духовное состояние человека и дать ему самый правильный и полезный совет.

Он настолько был богат духовным опытом, что приходили к нему многие мужи, славные житейской мудростью, чтобы поучиться у простого монаха высшей науке — умению жить по-христиански. Ни в одной приемной комнате знатных особ не перебывало столько людей, сколько побывало их в тесной келлии этого старца. Ни от кого не получено столько советов письменных и устных, сколько их дал о. Амвросий.

Можно сказать, что сила пастырского руководства иеросхимонаха Амвросия состояла в том, что он постоянно возводил взоры своих пасомых от земли к небу. Он побуждал их обращать более внимания на духовную жизнь, искать прежде Царствия Божия, и только при этом условии все остальное в этой жизни устроится наилучшим образом. Напротив же, когда человек свой взор обращает только на предметы этой временной жизни, забывая о духовной, то вместо покоя он обретает одни скорби и неустройства. Но все это, учит старец Амвросий, устраивается Промыслом Божиим ко спасению. Поэтому все случающееся в жизни надо принимать и переносить со смирением, терпением и самоукорением, за все благодаря Господа.

Безграничная, самоотверженная любовь старца Амвросия к ближним делала его наставления настолько благотворными, что в его келлии смирялось всякое горделивое сердце, холодные и окаменелые проливали благодатные слезы, колеблющиеся утверждались и возвращались на твердый и истинный путь.

Образ старца иеросхимонаха Амвросия представляет собой дивный пример для подражания пастырю Церкви Христианской. Всю свою жизнь Оптинский старец стремился достигнуть одной главной цели — стяжать в своей душе Царствие Божие и научить ближних, как достигать его. Отец Амвросий был не только великим проповедником Царствия Христова, но и живым носителем этого Царства. Старец не только звал к свету и обновлению духовному, но и сам был светильником, который светил и привлекал всех, ктсг желал идти по стопам Спасителя. Таким и должен быть пастырь Церкви Христовой.

Незадолго до смерти о. Амвросия, которая последовала 10 октября 1891 года, его спросили: “Придет время, не станет вас с нами. Что мы тогда будем делать?” И он с любовью ответил тогда: “Уж если я с вами тут все возился, то там-то от вас уж, верно, не уйдешь”97.

Таким образом, преподобный Амвросий, прославленный Церковью Христовой, предстоит у Престола Пресвятой Троицы и молится за весь мир, испрашивая ему благополучия и мира духовного.

Примечания

1 Леонтьев К. Н. О. Климент Зедергольм. М., 1882, стр. 4.

2 Четвериков, С. прот. Описание жизни блаженной памяти Оптинского старца иеросхимонаха Амвросия. Изд. Козельской Оптиной пустыни, 1912, стр. 193.

3 О. Иосиф — начальник Оптинского скита. Н.В. Гоголь, И.В. Киреевский, Ф.М. Достоевский и К. Леонтьев перед старцами Оптиной пустыни. М., 1897, стр. 8.

4 Поселянин Е. Праведник нашего времени Оптинский старец Амвросий. СПб., 1907, стр. 115.

5 Розанов В. Около церковных стен. Т. 2. СПб., 1906, стр. 115.

6 Е.В. Л.Н. Толстой и Оптина пуртынь // “Душеполезное чтение”, 1911, январь, стр. 23. Об этом также сообщается в книге Е.В. Николаев “По Калужской земле”. Изд. “Искусство”. М., 1968, стр. 120.

7 Николаев Е.В. Цит. соч., стр. 120.

8 Четвериков С. прот. Цит. соч., стр. 194.

9 Николаев Е. В. Цит. соч., стр. 24.

10 Там же.

11 Там же.

12 Розанов В. Цит. соч., стр. 123.

13 Там же. Стр. 118.

14 Там же. Цит. соч., стр. 119.

15 Жизнеописание Оптинского старца иеросхимонаха Амвросия. Часть 1. М., 1900, стр. 95

16 Розанов В. Около стен церковных. Т. 1. СПб., 1906. стр. 104.

16а Описание жизни блаженной памяти Оптинского старца иеросхимонаха Амвросия. Изд. Козельской Оптиной пустыни, 1812, стр. 236.

17 Собрание писем иеросх. Амвросия к монашествующим, вып. 1. Сергиев Посад, 1908, стр. 75.

18 К монашест., в. 1, п. 14, стр. 18.

19 Жизнеописание. Цит. соч., ч. 1, стр. 97.

20 Там же. Цит. соч., ч. 1, стр. 97.

21 Там же. Цит. соч., ч. 1, стр. 68.

22 Душеполезное чтение, 1909, ч. 1, стр. 68.

23 К монашест., в. 1, п. 54, стр. 62.

24 К мир., ч. 1, п. 76, стр. 88.

25 к монашест., в. 1, п. 25, стр. 34.

26 Четвериков С, прот. Цит. соч., стр. 232.

27 Там же. В. II, п. 375, стр. 92.

28 К монашест., в. I, п. 15, стр. 19.

29 Там же. В. II, п. 278, стр. 37.

30 Четвериков С, прот. Цит. соч., стр. 233.

31 Там же.

32 К монашест., в. I, п. 34, стр. 48.

33 Там же. В. II, п. 278, стр. 37.

34 К мир., ч. I, п. 86, стр. 107.

35 Там же. Ч. 1, п. 86, стр. 108.

36 К монашест., в. II, п. 425, стр. 137.

37 Там же. В. I, п. 24, стр. 32.

38 Там же. В. I, п. 35, стр. 106.

39 Письма. Душеполезное чтение. М., 1908, ч. 1, стр. 260.

40 К монашест., в. I, п. 57, стр. 67.

41 Там же. В. II, п. 423, стр. 143.

42 Там же. В. I, п. 32, стр. 80.

43 Там же, п. 112, стр. 97.

44 Там же. В. 1, п. 121, стр. 105.

45 Там же. В. 1, п. 116, стр. 100.

46 Там же. В. II, п. 250, стр. 47.

47 Там же. В. I, п. 139, стр. 122.

48 К мир., ч. I, п. 43, стр. 53.

49 Письма // Душепол. чтение. 1909, ч. II, стр. 161.

50 К монашест., в. II, п. 245, стр. 13.

51 Там же. В. I, п. 157, стр. 135.

52 Четвериков С, прот. Цит. соч., стр. 210.

53 Там же. Цит. соч., стр. 227.

54 К мир., ч. 1, пс. 15, стр. 27.

55 Четвериков С, прот. Цит. соч., стр. 227.

56 К мир., п. 30, стр. 40.

57 К монашест., в. I, п. 40, стр. 56.

58 Четвериков С, прот. Цит. соч., стр. 234.

59 К монашест., в. I, п. 194, стр. 167.

60 К мир. ч. I, п. 35, стр. 105.

61 Там же, п. 65, с 71.

62 Там же, п. 85, стр. 106.

63 К монашест., в. I, п. 217, стр. 186.

64 К мир, ч. I, п. 26, стр. 37.

65 Там же, п. 30, стр. 40.

66 К монашест., в. I, п. 117, стр. 101.

67 Жизнеописание. Цит. соч., стр. 47.

68 Ф.П. Ч-н. Тяжелая утрата. М., 1892, стр. 92.

69 К монашест., в. II, п. 299, стр. 53.

70 К мир., ч. I, п. 30, стр. 40.

71 Письма. Душеполезное чтение, 1909, ч. II, стр. 211.

72 К мир., ч. I, п. 175, стр. 151.

73 К монашест., в. I, п. 133, стр. 118.

74 Там же. В. II, п. 411, стр. 123.

75 Там же. В. II, п. 411, стр. 128.

76 Там же. В. 1, п. 184, стр. 168.

77 Жизнеописание отечественных подвижников благочестия 18—19 веков, октябрь. М., 1909, стр. 227.

78 Там же.

79 Четвериков С., прот. Цит. соч., стр. 256.

80 Поселянин Е., стр. 118.

81 Там же. Стр. 120.

82 Четвериков С., прот. Цит. соч., стр. 373.

83 Жизнеописание. Цит. соч., ч. 1, стр. 105.

84 К монашест., в. II, п. 403, стр. 126—127.

85 Ф.П. Ч-н. Цит. соч., стр. 62.

86 Четвериков С., прот. Цит. соч., стр. 236.

87 Жизнеописание. Цит. соч., ч. II, стр. 70.

88 К мир. Ч. I, п. 135, стр. 149.

89 Там же. Ч. I, п. 140, стр. 152.

90 Там же. П. 84, стр. 102.

91 Там же. Ч. I, п. 110, стр. 134.

92 Там же.

93 Там же. П. 89, стр. 110.

94 Д. Ч., 1892, I, стр. 190.

95 К мир. Ч. I, п. 88, стр. 109.

96 Жизнеописание, ч. 1, М., 1900, стр. 27.

97 Жизнеописание отечественных подвижников 18 и 19 веков. Октябрь. М., 1909, стр. 265.

15 февраля 1989 г