Поучение в великий пяток перед святой плащаницей

Во имя Отца и Сына и Святого Духа!

Животе во гробе положился еси Христе: и смертию Твоею смерть погубил еси источил еси мирови жизнь. (Чинопоследование Великой Субботы, 1-я статия).

Сын Божий, по беспредельной любви Своей к нам, в образе смиренного раба (Флп. 2, 7) нисходит с неба на землю, испытывает всякое унижение и позор, испивает горькую чашу невыразимых телесных и душевных страданий и, наконец, пригвождается к Древу крестному!... Кто постигнет всю глубину, всю бездну Его необъятной скорби, Его унижения и посрамления?...

Спасителя, Который не имел ни единого греха и из уст Которого не исходило ни единого праздного слова (Ис. 53, 9; 1 Пет. 2, 23; 1 Ин. 3, 5), обвиняют в самых постыдных, противозаконных поступках.

Христа ведут в синедрион и там клевещут на Него, обвиняя в богохульстве (Мф. 26, 65). Обвиняют в этом преступлении Того, Который в совершенном исполнении воли Своего Небесного Отца полагал Свое брашно (Ин. 4, 34), Который, будучи томим безмерной тоскою перед ожидающей Его горькой чашей страданий, с покорностью восклицал: «Отче!... не Моя воля, но Твоя да будет» (Лк. 22, 42; срав. Мф. 26, 29; Мк. 14, 36).

На Христа клевещут, как на политического преступника. На Него возводят вину в неповиновении кесарю и в предвосхищении власти последнего, Ему приписывают возмущение народа (Лк. 23, 2, 14) и другие тяжелые преступления. Обвиняют во всем подобном Того, Который говорил о Себе: «Царство Мое не от мира сего» (Ин. 18, 36).

С Христа совлекают одежды (Мф. 27, 28). Его живоносное Тело терпит позор наготы. Тот, Который одевает землю различными цветами и плодовитыми деревьями, небо украшает звездами, не имеет ничего и даже ветхого рубища, чтобы скрыть Свою наготу от глаз развращенной, жестокой и насмешливой толпы.

Уязвительные слова и насмешки преследуют Христа даже во время невыносимых крестных Его страданий. Ему подают вместо воды уксус с желчью (Мф. 27, 48; Мк. 15, 30; Лк. 23, 36; Ин. 19, 28-29). Даже последняя предсмертная молитва Христа вызывает у них озлобленность и насмешки (Лк., 23, 34-39; срав. Мф., 27, 39-44; Мк., 15, 29-32). А некоторые из них говорили: «Посмотрим, придет ли Илия спасти Его» (Мф., 27, 47-49; Мк. 15, 35-36). В этот момент страдания Христа достигают своей высшей точки.

Но все это Сын Божий воспринял добровольно, желая освободить род человеческий от власти диавола, а вместе с тем и от вечной смерти. Об этих добровольных страданиях Христа и о их значении в деле спасения человека святой пророк Исаия с четкой ясностью за несколько столетий из мрака веков восклицал: «Вид Его безчестен, умален паче всех сынов человеческих: человек в язве сый и ведый терпети болезнь... И мы вме-нихом Его быти в труде, и в язве от Бога и во озлоблении. Той же язвен бысть за грехи наша и мучен бысть за беззакония наша, наказание мира нашего на Нем, язвою Его мы исцелехом» (Ис. 53, 3–5).

Но еще более тягостными были для Спасителя мира страдания нравственные. Если христианин иногда терзается и мучит-ся при воспоминании соделанных им грехов, то во сколько же раз больше должен был нравственно ощущать эту тяжесть Тот, Который, не совершив ни единого греха, принял на себя грехи всего человечества? (Ис. 53, 4; Ин. 1, 29). Христос страдал за каждый отдельный грех каждого отдельного человека. И поэтому Он должен был, вследствие этого, мучиться и муками всего человечества (Ис. 53, 5).

И вот среди такого позора, среди такой необъятной, как безбрежное море, нравственной скорби от Христа сокрывает Свой взор и Отец Небесный, Который свидетельствовал о Нем с неба как о Своем Сыне при крещении и на горе Фаворе. «Боже Мой, Боже Мой! - восклицает Он, - для чего Ты Меня оставил?» (Мф. 27, 46; Мк. 15, 34).

И вот Он один, оставленный и Отцом Небесным, и людьми, под гнетом невыразимых телесных и душевных страданий, умирает на Древе крестном.

В этот момент, как повествует Евангелие, даже бездушная природа подверглась смятению - земля потряслась, скалы расселись и солнце померкло при виде всего этого (Мф. 27, 45, 51–54; Мк. 15, 33, 38; Лк. 23, 44-46).

Только злое сердце человека, омраченное злобой и грехом, остается бесчувственным к этому ужасному зрелищу. При виде всех этих событий распинавшие Его не осознали своего преступления, а только, как сказано в слове Божием, уходили с Голгофы в страхе, бия себя в грудь (Лк. 23, 48).

Перед нами бесконечная глубина, непостижимая тайна. Бог Отец по своей беспредельной любви к человеку, для его спасения, предал на позорную смерть Своего Возлюбленного Единородного Сына. И Сын Божий взял на Себя этот подвиг по той причине, что кроме него никто: ни человек, ни даже Ангел не смог принести такой жертвы, которая могла бы искупить грешное человечество от греха и смерти и удовлетворить вечную, святую Правду Божию. Такую искупительную жертву за все человечество мог принести только Тот, Кто Сам по Своей природе был одного существа с Богом Отцом. Только Его жертва, как безгрешного и святейшего, была достаточна для полного примирения человека с Богом. И притом вся земная жизнь Спасителя мира - это жертва ради людей, это величайший подвиг добровольного самоуничижения и непрерывных страданий, закончившийся распятием на Древе крестном. Другими словами, эта тяжелая жертва простиралась от убогих Вифлеемских яслей до кровавой позорной Голгофы.

И вот, мы с вами, братия и сестры, сейчас видим пред собой образ Спасителя, бездыханного, изъязвленного и окровавленного. Сомкнулись уста Того, Кто звал к покою всех труждающихся и обремененных; сомкнулись очи Спасителя мира, Который с любовью призывал всех кающихся грешников в Свое благодатное Царство, обещая им вечное блаженство и упокоение; недвижно скрестились на персях изъязвленные пречистые длани Того, Кто из любви к людям исцелял их болезни, воскрешал мертвых, повелевал морю, ходил по водам, как по суше, но сейчас лежит во гробе, всеми оставленный и не имеющий ни вида, ни доброты.

Рассуждая по-человечески, мы невольно можем укорить и даже, более того, осудить тех людей, которые так бесчеловечно, так жестоко поступили с Божественным Посланником. Но если рассмотреть этот вопрос поглубже, то есть в церковно-христианском понимании, то окажется, что виновниками этого события были не только те, которые пригвождали Спасителя мира ко Кресту, но и все мы, стоящие здесь у святой Плащаницы. Страдания Христа, Его распятие, пригвождение ко Кресту продолжается и ныне.

Христос и ныне страждет, как прежде, и теперь не находит места в сердцах человеческих, чтобы приклонить там Свою главу, и ныне заушается и пригвождается к позорному древу крестному нашими грехами и беззакониями (Евр. 6, 6).

Возлюбленные братия и сестры! Убоимся быть таковыми. Вместе со святыми женами-мироносицами принесем умершему за нас Христу миро наших покаянных слез; вместе с тайным учеником Его Никодимом и Иосифом Аримафейским принесем Ему благовоние наших теплых молитв и примем Его в нашем сердце, очищенном покаянием и молитвою, как дорогого, желанного гостя, дадим Ему в нашей душе достойный покой и приют навсегда!

Поскольку наши грехи низвели Сына Божия с неба на землю, пригвоздили Его ко Кресту, то чем же мы воздадим Ему за Его бесконечную любовь к нам грешным, как не ревностным служением Ему своей жизнью?

Если Христос терпеливо перенес все это ради спасения нашего, то неужели постыдимся мы потерпеть что-либо ради Христа? Ужели мы не последуем за Ним из боязни потерять какое-либо из преходящих благ мира сего? Будем принадлежать Христу всем своим существом, всей своей жизнью; жить для Его славы и служить только Ему Одному! Он да поможет нам в этом! И, если нужно, то как добрые воины Христовы постраждем и мы в этой жизни несением всех скорбных обстоятельств ради Него, чтобы с Ним и по отшествии нашем из этой жизни водвориться в Его святых обителях для жизни радостной и нескончаемой.